Читать «Скрипичный ключ» онлайн - страница 22

– То есть это простая скрипка? Самая-пресамая обыкновенная? И Паганини тут ни при чем и никакая судьба мне не суждена? – Митяй не знал, радоваться ему или плакать.

– Сложный вопрос, – хитро усмехнулся Столярский. – Коммунисты говорят, бога нет и судьбы тоже нет. Но раз ты, нищий мальчик, сумел добыть себе скрипку, выучиться играть, добраться до Одессы и найти единственного человека, который сделает из тебя настоящего музыканта, – значит, кто-то на небе крепко за тебя молится.

Достав из кармана круглые золотые часы, Пейсах Соломонович посмотрел на циферблат, пошевелил губами, что-то подсчитывая, и взял в руки скрипку упрямого Муси.

– Полчаса у нас есть, детка. Даю первый урок, потом отвезу тебя к нам с Фирочкой, переночуешь, поешь, а там как судьба выведет, да?

Довольный Столярский хихикнул и потрепал мальчика по стриженой голове. Митяй тоже расхохотался – он не думал и даже мечтать не смел, что кошмар обернется всего лишь страшной сказкой для малышей.

– Давай, золотко, слушай первый куплет, а потом попробуешь подыграть. И не делай тут личико – Моцарт для новичка слишком просто.

Митяй ожидал от Столярского чего угодно – но никак не блатной песенки, да еще с вариациями, проигрышами и совершенно издевательской интонацией. Скрипка у старого музыканта заговорила бархатным голоском уличной этуали, закружилась, дразня:

Раз пошли на дело, выпить захотелось,Мы зашли в фартовый ресторан.Там сидела Мурка в кожаной тужурке,А из-под полы торчал наган.

Дождавшись конца куплета, Митяй встроился вторым голосом:

Мурка, в чем же дело, что ты не имела?Разве я тебя не одевал?Кольца и браслеты, юбки и жакеты,Разве ж я тебе не добывал?

«Мурка» плавно перетекла в какой-то незнакомый Митяю залихватский танец и завершилась неожиданным гопаком. Вспотевший от усилий Столярский оборвал игру и посмотрел на ученика уважительно:

– Из тебя выйдет толк, детка. Главное, пользуй своих фантазий в музыку, только в музыку. Договорились?

Счастливый Митяй кивнул.

Профессора Столярского в Одессе знали все, от биндюжников до депутатов. Потратив пару дней на беготню по комитетам, Пейсах Соломонович устроил Митяя в неплохой детский дом с правом посещения музыкальных занятий, а спустя четыре года перевел в интернат при созданной им же музыкальной школе. Д. Бориспольский, как писали на его первых афишах, действительно стал музыкантом, талантливым скрипачом. Если его имя не вошло в первый десяток имен выпускников – причина была исключительно в том, что у Столярского занимались гениальные дети. Митяй даже не пробовал оспаривать превосходство братьев Гольдштейнов, Семы Фурера или Лизочки Гиллельс. Ему хватало того, что у него получалось, а любую искру зависти к чужой славе музыкант гасил нещадно, помня больные глаза Алабаша, первого друга, потерянного из-за пустой ерунды. После школы Митяй поступил в Одесскую консерваторию, окончил ее перед войной, но диплом получить не успел – в сорок пятом пришлось восстанавливать документы.