Читать «Скобы 2014 – конец 2018» онлайн - страница 15

Роман Валерьевич Ильин

Шар ты подними на кручу.

Светит шарик ясно

Жаром. Не дает замерзнуть

Детству. Красой было где-то лето.

Дети. Где гора та – не упомню.

* * *

Расскажи о Боге, Мила.

Где он, Боже, на кресте?

В царстве златом, или в духе?

В ризе шелком иль в холсте?

Он за угол зорко смотрит,

Видит, что кривишь душой.

В ней то песня звонко молкнет —

То кричит молитвы вой.

Остудись, промойся взглядом

На глубины всех небес.

Помолчи. Побудь ты рада

Всей тиши, где Он окрест.

* * *

Шаги

Не в размер,

И не в ритм,

Но вскользь

Вместе вряд мы

Пройдем

По прошедшим

Обидам.

Следов зачерпнем,

Стопку слез разольем,

Согнем ржавый лом

И шагами уйдем

Кто направо, кто влево,

Кто в память назад,

Кто вперед, как бегом

От беды.

* * *

На выворот пошел.

И дух —

Все рвется вон от глаз.

Ты мне зачем таких узлов

Связал,

Что конь мой в них завяз?

Я слепну от твоих цветов, —

А ты —

Все плещешь яд.

Твой дух к нему давно сошел, —

Портрет —

Под ложью смят.

Сотри капель свежих дождей

С лица —

Вглядись в доску. Молчи.

Ласкало слух что раньше тут —

Теперь —

Одни грачи.

* * *

Косые стены, дверь и ставни

И пол всю зиму в наст

И лед по щиколотку снега.

В углу пробитая дыра с водой

Со вмерзшей в ток струи ладонью.

Дом там стоит, где гость прошел.

Сквозь край,

С той стороны,

Смерть подмигнет —

И спляшет.

Ты ли меня краше,

Жизнь,

Иль тот,

Кто здесь так

Жданно ляжет?

Тот, кто страдал и шел

Ко мне —

А я здесь мягко встречу.

Жизнь – ты красна,

Кричишь. Смотри —

Как век твой искалечен.

* * *

Не повторится даже то,

Что не войдет в сию минуту.

Как будто встал ты поутру, —

А не пошел вперед никто.

Вошел в погнутые врата

Природы, зверем прокаленной.

Тут должен храм быть освященный.

А здесь болотная вода.

Начало есть, часы стоят

Мир в ожиданьи твоих детищ.

Родится черт, куда не метишь,

Секунды больше во сто крат.

* * *

Как будто бы… Стой!

Горит твоя хата!

Беги ты на край

И поплюй за плечо.

Сидел бы и ждал, —

Как углем из-под ада

Каемку на блюде

Рисует твой бог,

Называя свечой.

– А пусть и горит.

Главно – в хате-то

Люди!

Им жару и крАсна

Бывало малО.

Чем меньше —

Тем проще,

И стен мне не жалко.

Огонь всех отчистит.

Крещенье, Господь!

* * *

Про петли ржавые рассказ

Мы начинаем, дверь раскрыв,

Ведущую не к вам. За вас.

Где одно горе. Стыд до дыр.

Зеленый свет от глаз протух

Сменив на след от сапога.

Так был стук в дверь принять готов?

Палки горели? Два стога?

Про ложь табличка на двери.

Ступени к ней – оббит бетон.

Ты что даешь? Закрой, бери?

Глаза слепых. Шаги и стон.

Плестись и боль бинтом мотать.

Ползти и к сроку быть не там.

Ты сразу метишь в то, чем стать?

Или отдашь тело рукам?

* * *

Жизнь друзей идет на деньги.

Термин любит точный счет.

Счеты сравнивают медью

Всех, кто в срок к кресту пойдет.

Бесполезно мерить даль от

Того сбитого угла.

Меры веса, видно, стали

Пухом. Вьюга намела.

* * *

Там новое?

Все города?

А ты, Даш, где?

Где там? Тогда?

Помеха есть.

Длина шагов.

Я здесь лежу.

Цвет роз – не зов.

Обратный ход.

Повешен флаг.

Готовся, Даш.

Тебе твой шаг.

Мне Саша дал

От игр калаш.

Ждут дыр пять тыщ.

Готовся, Даш.

* * *

А. Нет. Просто голод.

И чем их кормили?..

Наверно, красою

Сверхалых чернил.

* * *

Что, собственно, молча?

Вон – горка под крики.

Взберись, маши майкой.