Читать «Скелеты Острова мух» онлайн - страница 34

В отдельном кармане папки лежали два пожелтевших конверта. Оба были вскрыты. Я решил, что после смерти отчима я имею право их прочесть. Может быть, в них содержится что-то важное для моей дальнейшей судьбы.

Первый конверт был иностранный с обилием марок, судя по всему, когда-то посланный из нынешних мест, из Америки, в Россию, на Кубань. Я догадался, что это письмо покойного хозяина острова своей бывшей жене. Но она ведь умерла еще раньше его? Надпись на русском языке на обороте конверта подтверждала это: «Адресат умер. Оставлено для временного хранения». Почему же письмо не отослали назад? Кажется, ведь так положено поступать в этих случаях? Наверное, в сельской почте просто не нашлось в то время денег для обратной пересылки, а потом про него забыли. До тех пор, пока отчим, побывавший этим летом на родине, не нашел его. Вполне обычное проявление российского разгильдяйства.

Письмо было злобным и вообще непонятно для чего написанным. Похоже, словесная месть бывшей супруге, с которой расстался более полувека назад. Престарелый бывший полицай кичливо сообщал, что стал владельцем острова в Карибском море. «Да, да, настоящего острова, друзья помогли купить, и, если я правильно им распоряжусь, то буду деньги грести лопатой. Есть один проект. Такие деньжищи, какие тебе и присниться не могли». В письме не было и намека на то, что Иван собирается помочь бывшей супруге материально или пригласить её жить в Латинскую Америку. Просто застаревшая обида неизвестно на что и ругань. Не было ничего сказано и о его планах на освоение острова. В общем, понятно, почему отчим мне ничего о нём не сказал. Никакой полезной информации письмо не содержало.

Пожалуй, единственное, что меня удивило в этом письме – его грамотность. Я раньше представлял этого неведомого Ивана-полицая малограмотным негодяем, а письмо было написано без ошибок. Наверное, он до войны был сельским учителем или агрономом, а когда пришли немцы, стал им служить. Впрочем, что мне до того?

А вот второе письмо вызвало у меня ступор. Оно было адресовано отчиму, написано моей матерью, но… семнадцать лет назад, то есть еще до моего рождения! Конверт был до предела замызган, видимо, его долгие годы возили с собой. В письме мать объясняла Павлу, то есть моему ныне покойному отчиму по каким причинам она его бросила и уехала «на край света с лейтенантом».

«Ты – человек крайне нерешительный и беспомощный, – писала мать моему будущему отчиму, – мы встречались с тобой почти год, а ты даже не сделал намека на предложение пожениться. Мне надоело ждать, молодость уходит. Когда Николай, с которым я познакомилась всего неделю назад, предложил мне руку и сердце, я не думала и секунды. Конечно, его вынуждали обстоятельства – ему нужно было уезжать по месту службы, но он по всем статьям лучше тебя, не говоря уже о том, что на голову выше тебя и раздавит при встрече, как клопа. Может быть, я совершила опрометчивый поступок, но сердце подсказывает, что я поступила правильно. За ним я буду себя чувствовать, как за каменной стеной. Он, хоть и моложе тебя на три года, уже вполне сложившийся человек и не размазня. Меня не ищи. Отправляю письмо с какой-то железнодорожной станции, названия которой не знаю, да и тебе оно теперь ни к чему».