Читать «Сирия.-Новая-книга» онлайн - страница 10

сам хозяин в синей рубашке в клетку.

-Вы, наверно, удивитесь, дорогой Алексей, но я пять лет провёл в России - я там

сидел в тюрьме. Потому я хорошо знаю русский язык и всю подноготную

российской жизни.

Мы прогулялись по чудесной кленовой аллеи, Висконти показал лошадей, которых обожал.

Я проникся уважением к этому итальянцу, но работа есть работа.

В доме был накрыт стол, богатый как у турецкого паши. Выпили хорошего

анжуйского вина и тут я исполнил заранее продуманный трюк: выпив

специальной жидкости, я упал на пол  и судороги пробили моё тело. Пошла

рвотная пена и я исторгал умопомрачительные вопли.

Хозяин, сильно разволновавшись, со слугой отнесли меня в комнату и

положили на диван у окна. В этой комнатёнке и находилась знаменитая икона, выполненная с потрясающим искусством.

Пока вызывали скорую, я быстро положил икону под спину. Приехавшая

скорая( она была подкуплена Данилой) вывезла меня за ворота итальянца.

Мы ловко мчались по улочкам Дамаска и нам с плакатов везде улыбался Башар

Асад.

Карпатский, довольный и щедрый, протянул мне новые документы.

-Эту замечательную икону я увезу в Россию - говорил Данила - передам её в

старообрядческую митрополию. Ей должны молиться, а не держать под замком.

Луиджи Висконти потом много поднял шума. Ему вторили газетчики, проклиная русскую мафию. Но всё так и затихло, о чём мы ещё долго

радовались.

Глава 9

Долго мы с женой бродили по одному из рынков Дамаска. Роняя взгляды на

горки помидоров, айвы, хурмы и баклажан, мы были веселы и беспечны.

Солнце светило из-за туч, крапал грибной дождик...

К нам подъехал на велосипеде мальчуган лет четырнадцати и предложил пачку

газет, любые на выбор. Галя внимательно их рассмотрела, сказала, что теперь

газетчикам есть о чём писать - о войне. Мальчишка рассказал, как его отца

повесили на фонарном столбе за то, что поставил свою машину в неположенном

месте. Жуткие творятся здесь дела!

Когда я разговаривал с одной продавщицей семечек, грянул взрыв. Машины

истошно завизжали, женские голоса, прорывающие ором всё вокруг, подранили

сердца окружающих.

Я оттёр глаза от пыли и увидел, что моя Галя лежит в коробках из-под халвы, с

головой, склонённой набок. Кровь текла от её виска, устремляясь к

полураскрытой груди.

Я пощупал пульс - сердце слабо бьётся. В моей голове происходили странные

превращения: всё вокруг потеряло звук и краски. Такое нигде, как только после

ужасной трагедии, не увидишь.

Сразу вызвали врачей. Галю положили на носилки, с меня полиция взяла кое-

какие комментарии. Я, запинаясь, описал то, что было 15 минут назад. Сказали, что убито пятеро, а моя жена при смерти.

Я брёл сквозь толпу, наступая на разбросанные фрукты и овощи, сам

превратившись в них. Сел на скамейку и зажал ладонями уши. Уж не тем ли

оружием убиты невинные люди, с каким я прибыл в Дамаск шесть дней назад?

Возможно, это были люди Магмета, люди Хасана или Али, и я сам себя замарал

в невинной крови. На душе было так плохо, будто я пил всю неделю.

Через полчаса я был дома. Всё напоминало о супруге. Я позвонил в клинику, мне сказали что всё без изменений - Галя вряд ли выживет. О, немилосердный