Читать «Сеть мирская» онлайн - страница 14
Федор Дмитриевич Крюков
— Которое? — испуганно поднявшись, спросил отец Порфирий.
— Вот здесь… вот-вот… этот… да, да…
Она говорила та вместо да, фас вместо вас, и выходило это у ней мило, застенчиво. Отец Порфирий снял ей небольшой, довольно потертый, очевидно, видавший виды, чемоданчик старого фасона, окованный железными обручами.
— Мерси.
— Ничего, ничего, — покорным тоном сказал отец Порфирий.
Барышня раскрыла чемоданчик, вынула книгу с оторванной обложкой и пестрый шелковый шарф, покрылась. Под шарфом темные брови ее выделялись резче, и лицо стало как у гречанки. Она переложила с одного места на другое какие-то коробочки, флакончики. И затем отцу Порфирию пришлось опять устраивать чемоданчик на прежнем месте.
— Ах-х!.. пляхотару фас!.. — слащавым голосом сказала барышня.
— Ничего, ничего…
Отец Порфирий смущенно кашлянул в руку и сел. А барышня как-то особенно быстро углубилась в книгу, как будто ничего окружающее не представляло для нее ни малейшего интереса.
— Тебе наливать, Иван? — спросил усатый студент, обращаясь к юному соседу отца Порфирия.
— Наливай.
— Да ты, может, не хочешь?
Студент с усами подмигнул отцу Порфирию — в серых веселых глазах его искрилась добродушная насмешка.
— Наливай, наливай…
Иван достал с полки небольшую корзинку из щепок, увязанную веревками по всем направлениям, и осторожно поставил ее на лавку.
— Гляди, Иван… Ежели хочешь, налью…
— Эх, черт возьми, рассохлась… Подержи-ка, Алеха… Тише, тише…
— Что у тебя тут? бомба?
— Адская машина. Рассохлась…
— Рассохлась — дело телячье, — сказал деловым тоном Алеха.
Они осторожно развязали корзину, достали провизию и занялись чаепитием. Алеха, студент с пушистыми усами, оказался общительным человеком, веселым.
— Вы, батюшка, чайку не желаете ли?
— Нет, спаси вас Господи, — поспешно, смущенным голосом, ответил отец Порфирий.
— Выкушайте! Чай есть.
Студент, не дожидаясь согласия, налил стакан и протянул отцу Порфирию пакетик с сахаром.
— Да напрасно вы это…
— Чай же есть, все равно выливать, — сказал студент очень убедительно, и все засмеялись — даже барышня, которая казалась совершенно углубленной в свою книжку.
Отец Порфирий, сконфуженный и растерявшийся, не имел сил отказаться, боялся обидеть молодого человека. Взял стакан и кусочек сахару.
— Я вот все слышу у вас разговоры: Столыпин, Столыпин… — сказал он, осторожно наливая чай на блюдце: — А что он, этот Столыпин, из каких? Какими он выбран?
— А вы про Столыпина не слыхали?! — изумился бритый студент.
— Слыхать слыхал… — Отец Порфирий громко откусил кусочек сахару. — Идут там у нас разговоры… между молодыми послушниками. Сойдутся, сцепятся — водой не разольешь: один — свое, другой — свое… Шумят, шумят… Скажешь им: не монашеское, мол, это дело, ребята… Ну, да разве послушают… Есть крикуны — не дай Бог! Иной раз до такой краски дойдут — беда!..
Он неторопливо допил и еще налил чаю на блюдце.
— Он кто же, этот Столыпин?
— Вы, отец, пожалуй, и про Толстого не слыхали? — сказал студент Алексей.