Читать «Серебряный век. Портретная галерея культурных героев рубежа XIX–XX веков. Том 2. К-Р» онлайн - страница 353
Павел Евгеньевич Фокин
– С кем? – широкая улыбка. – Черт его знает. Какой-то хам!
Такой ответ был наиболее вероятным. „Хам“, впрочем, не значило ничего обидного в устах „доктора эстетики“. И обнимал он первого попавшегося не из каких-нибудь расчетов, а так, от избытка чувств.
Явившись с проектом, Пронин засыпал собеседника словами. Попытка возразить ему, перебить, задать вопрос была безнадежна. – Понимаешь… знаешь… клянусь… гениально… невероятно… три дня… Мейерхольд… градоначальник… Ида Рубинштейн… Верхарн… смета… Судейкин… гениально… – как горох летело из его не перестававшего улыбаться рта. Редко кто не был оглушен, и редко кто отказывал, особенно в первый раз.
„Гениальное“ дело, конечно, не выходило. Из-за „пустяка“, понятно. Пронин не унывал. Теперь все предусмотрено. Гениально… невероятно… изумительно… Рихард Штраус…
Умудренный опытом, обольщаемый жмется.
– Да ведь и в прошлый раз по вашим словам выходило, что все устроится.
„Ах, Боже мой, что за человек, – выражает лицо Пронина, – не хочет понять простой вещи. Да ведь тогда провалилось, потому что он стал интриговать. Теперь он наш. Теперь все пойдет изумительно, вот увидишь…“
И кто-то снова, вздыхая, выписывает чек, или едет хлопотать в министерство, или пишет пьесу, по мере сил участвуя в работе этой, работающей впустую, машины, которая зовется деятельностью Бориса Пронина.
Машина, впрочем, работала не совсем впустую, какие-то крупинки эта мельница, рассчитанная, казалось бы, на сотни пудов, все-таки молола. „Что-то“ в конце концов получалось и „наворачивалось“, как Пронин выражался.
Так, навернулись по очереди – „Дом интермедии“, потом „Бродячая собака“, наконец, „Привал комедиантов“. Не так мало, в сущности, если не знать, сколько энергии, и своей и чужой, на них убито» (
ПРОТАЗАНОВ Яков Александрович
23.1(4.2).1881 – 8.8.1945
«Он был не слишком словоохотлив, но располагала его манера держать себя с чувством собственного достоинства, чего, к сожалению, было немного у большинства актеров той поры. Высокого роста, прекрасно сложенный, обладатель артистической внешности, он был всегда серьезен, много наблюдал, думал, говорил спокойно и всегда дельно» (
«В мою гостиную вошел высокий человек. Красивая голова с волнистой шевелюрой каштановых волос крепко сидела на широких плечах. Выразительные карие глаза, правильный прямой нос, энергичный, но мягко очерченный красивый рот, чудесные зубы, очаровательная улыбка, громкий голос – баритон приятного тембра, поставленный от природы. Ясный, открытый взгляд, полный воли и внутренней силы. Красивые мужественные руки с очень пластичной кистью. И такой звонкий, заразительный, раскатистый смех.