Читать «Серебряный век. Портретная галерея культурных героев рубежа XIX–XX веков. Том 2. К-Р» онлайн - страница 348

Обе эти книги были посвящены путешествию по Крайнему Северу России и Норвегии – по местам, в ту пору столь малоезженным, что само путешествие по ним было делом далеко не легким. Прозрачный язык этих книг, какие-то свои, особые интонации сразу сделали Пришвина не похожим ни на кого из других писателей.

Михаил Михайлович говорил сложно, я бы сказал – дремуче. В речи его всегда было много боковых тропинок, так что не сразу разберешься, что к чему, но тропинки неизменно выводили к главному – к прославлению жизни и богатства мира, окружающего человека. Пришвина не раз упрекали в том, что в его книгах много места уделено природе, зверям, птицам и меньше места уделено хозяину всех этих богатств – человеку. В какой-то мере, если смотреть на книги Пришвина однобоко, это верно. Но именно в этом неповторимое его своеобразие, и все же боковые тропинки в его книгах, если хорошо вдуматься, выводят неизменно к главному – к прославлению жизни человека.

…Пришвин увлекался фотографией. Он снимал в заповедниках телеобъективом енотов и пятнистых оленей и по-детски радовался удачным снимкам. В этом большом бородатом человеке, в котором меньше всего было простоты, хранилось, однако, много милой и непосредственной детскости. Он умел восхищаться и удивляться даже простым вещам, иногда с опозданием узнанным им, и в его восхищении никогда не было ничего поддельного или нарочитого» (В. Лидин. Люди и встречи).

«М. Пришвин прекрасно владеет русским языком, и многие чисто народные слова, совершенно забытые городской литературой, для него живы. Мало этого, он умеет показать, что богатый словарь, которым он пользуется, и вообще жизнеспособен, что богатство русского языка доселе еще далеко не исчерпано.

К сожалению, М. Пришвин владеет литературной формой далеко не так свободно, как языком. От этого его книги, очень серьезные, очень задумчивые, очень своеобразные, читаются с трудом. Это – богатый сырой материал, требующий скорее изучения, чем чтения; отсюда много могут почерпнуть и художник, и этнограф, и исследователь раскола и сектантства» (А. Блок. Рецензия. 1909).

ПРОКОФЬЕВ Сергей Сергеевич

11(23).4.1891 – 5.3.1953

Композитор, пианист, дирижер. Оперы «Маддалена» (1911; 2-я ред. 1913), «Игрок» (по Достоевскому, 1915–1916), «Любовь к трем апельсинам» (по Гоцци, 1919); балет «Сказка про шута, семерых шутов перешутившего» (1915–1920); «Скифская сюита» (1916); «Классическая» (первая) симфония» (1916–1917), 1-й концерт для скрипки с оркестром (1920), балет «Ромео и Джульетта» (1935–1936), симфоническая сказка «Петя и волк» (1936) и др.

«Мне всегда представлялся некий сказочный образ: Прокофьев нашел клад, набрал себе драгоценностей, сколько мог, на всю жизнь и ушел, оставив вход свободным, – пусть всякий другой, кто может, пользуется открытым богатством! Поэтому влияние Прокофьева не подавляло творческую индивидуальность, как „скрябинизм“, а оплодотворяло ее…