Читать «Сердобольная. Первый Спас (Историческая повесть и рассказ времен Иоанна Грозного. Совр. орф.)» онлайн - страница 4
Людмила Петровна Шелгунова
Священник, отец Даниил, и работник его отворили ворота. Петр подвел лошадей к крыльцу и сам снял Ирину с ребенком. Пока он выпрягал лошадей, отец Даниил ввел Ирину в переднюю избу и посадил на лавку. Ирина прежде всего посмотрела, жив ли ребенок. Да, он был жив и спал. Ирина узнала, что у батюшки жена очень больна и не встает с постели.
— Сведи меня к ней, я, может быть, помогу ей чем-нибудь, — сказала Ирина.
Она взяла с собою ребенка и пошла за священником. Во второй комнате, едва освещенной, лежала у стены на постели молодая женщина, а подле в люльке пищал ребенок. Он пищал тихо и жалобно, вовсе не таким голосом, как бывало кричал ее Ваня. Ирина Ивановна положила на лавку своего ребенка и взяла чужого.
— Он голоден, — проговорила больная, — я уже целую неделю не могу кормить его.
Ирина развернула бедного голодного младенца и приложила его к своей груди. Мальчик от слабости едва мог сосать, но все-таки насытился и заснул.
— Добрая ты женщина! — сказала больная, — как тебя благодарить?
— Не надо меня благодарить. Мальчик успокоился и этим поблагодарил меня, — отвечала Ирина.
Несмотря на усталость, Ирина до половины ночи провозилась с больною: растирала, успокаивала ее и ходила за ребенком. Но этим добрым делом она случайно приобрела себе врага. Поутру в избу к старшей работнице отца Даниила пришла дьячкова жена и стала спрашивать о здоровье «матушки».
— Напрасно тут толкаешься, — сердито отвечала ей Аграфена, — ты только языком болтаешь, а ты бы посмотрела, как Ирина Ивановна в одну ночь нас всех управила.
— Это еще что за Ирина Ивановна? — вскипелась дьячиха. И вот, с этой минуты у Шибановых явился враг — злая, глупая баба. Дьячиха побежала к дьячку и начала ему рассказывать, что к отцу Даниилу откуда-то явились какие-то незнакомые люди и что эти люди, наверно, будут подкапываться под них. И вот, дьячок тоже стал злобно смотреть на незнакомых ему приезжих.
Шибановы на третий день стали собираться ехать дальше, но больная горько заплакала, а отец Даниил, кланяясь в пояс Петру, просил его повременить.
— Ты говоришь, тебе все равно куда ехать, — уговаривал его священник, — ну, так оставайся здесь!
— Близко от Москвы, батюшка! — отвечал Петр.
— Хоть и близко, но в стороне от большой дороги. Глухо здесь, совсем глухо! — так глухо, что только две крестьянские семьи тут живут; а другие побросали свои избы и переселились на большую дорогу. Вот рядом с нами хороший двор пустует и я могу тебе его отдать.
Долго священник уговаривал Петра и так его успокоил насчет царского преследования, что Петр не на шутку стал задумываться.
Ирина, между тем, отучив от груди своего сына, принялась кормить чужого и ходить за больною, помогая ей всем, чем могла.
— Колдовством помогает! — шипела дьячиха.
— Молитвами помогает! — строго отвечала ей сидевшая уже попадья.
— Кто они такие? — допытывался дьячок.
— Добрые и хорошие люди, — отвечал отец Даниил.
— А как звать то?
— Петр Алексеев.
Священник посоветовал Петру не говорить своей фамилии, на всякий случай, и между ними было решено, что он останется Алексеевым.