Читать «Северный сон» онлайн - страница 24

— Я тоже. — Он помолчал, посмотрел на нее, словно колеблясь. — Хотите, я вам покажу один документ? — Он достал из кармана кителя бумажку, сложенную вчетверо. Это была радиограмма из Архангельска. Надя прочла: «Ожидаем Белом море шторм шесть семь баллов. Рекомендуем задержаться Беломорске». И подпись — «Погода».

— Прошу учесть: об этой радиограмме знают только трое в отряде, — сказал Лучников, закуривая. — Вы, я и радист...

— И все-таки вы пошли? А если бы...

— Что «если бы»? — Его зеленые глаза весело лучились навстречу Надиным. — Нет, вы еще не стали морячкой. Из этих «если бы» состоит вся наша служба. Мэй би ес, мэй би нот, как говорят англичане. Ждать ледокола, потом ждать у моря погоды, а потом всем кораблям зимовать в Архангельске, потому что на Сухоне кончится паводок, и тогда по ней не пройти. Год стоять на приколе и ждать новой весны...

Он снял фуражку, провел рукой по волосам. Этот его жест был ей знаком. Была знакома и улыбка его, мягкая, чуть снисходительная. И эта ироническая складка возле губ.

«Как я мало знаю его! — подумала Надя. — И в то же время как хорошо я его знаю... Я видела его в море. Я знаю, какой он в трудную минуту, когда нужно принять опасное решение, и знаю в радости, когда опасность позади... Не самое ли это главное, что надо знать о человеке? О мужчине?»

Караван бросил якоря на рейде порта Архангельск, Засновали катера, перевозя на берег людей. С первым ушел на берег Лучников. Его уже ждали в управлении порта. Вместе с ним отбыл морской помощник Жук. Он покидал «Машук». В руках у него был маленький чемоданчик, брезентовый плащ под мышкой: было жарко. Сейчас на поезд — и в Ленинград, а там в дальнее плавание.

— Счастливо! — кивнул он Наде и покраснел.

И снова, как когда-то на Свири, Надя испытала чувство горечи расставания. Такое чувство бывает в поезде, когда вагон покидает сосед, с которым вместе проехал полдороги.

В Архангельске с «Машука» ушли морские механики и мотористы, рулевые и матросы — практиканты ленинградской мореходки. На смену им появились новые лица, прибывшие на корабль с волжского пароходства. Новые матросы болтались по декам, осматривая корабль, заглядывали в салоны, курили на корме, поплевывая за борт.

— Можешь сойти на берег, погулять, — сказал Андрей. — Будем стоять четыре часа. Сейчас подойдет катер, скажу, чтоб тебя захватили...

— А ты? — спросила Надя.

— У меня дела. Народ новый прибыл, надо их устроить, то да се...

Он выглядел бодро и, видимо, чувствовал себя уверенно. Куда уверенней, чем в Вознесенье, перед выходом в Онежское. Лицо его было розово, крылья носа лоснились. Видно было, что он как следует отоспался, пока шли Белым морем. Надя стала собираться на берег. Она достала легкое платье — белое в мелких цветочках. Причесалась. Оглядев себя в зеркале, она нашла, что глаза у нее стали больше — может быть, после этой ночи — и что-то новое появилось в них. Она успела загореть на северном солнце, и белое платье резко оттеняло загар.

— Ну, вот я и на «товсь», — сказала она вслух.