Читать «Свободные родители, свободные дети» онлайн - страница 123

Все эти истории показывают, как родители использовали наши советы в конкретных ситуациях. А последнее письмо пришло от женщины, которая применяла наши советы на протяжении пятнадцати лет.

Я пишу, чтобы вы знали, что сделали для моего сына – хотя сам он об этом и не догадывается. Начну с самого начала. Первые годы у меня не было с Джеффри никаких проблем. Тревоги появились, когда он пошел в школу. Я заметила, что он одинок. У него почти не было друзей. Но он не выглядел несчастным, да и оценки у него были неплохими. Настоящее беспокойство возникло, когда ему исполнилось тринадцать. Что-то с ним явно было не так. Он стал подавленным и раздражительным. Он начал получать плохие оценки, а я не понимала, что происходит. Мне казалось, что мы постоянно балансируем на грани. Он что-то говорил, я отвечала, он взрывался, кричал и выбегал из комнаты. Я заметила, что он стал выглядеть странно. У него постоянно были расширены зрачки. Мы пошли к педиатру, а потом к окулисту. Они ничего не обнаружили. Наконец, мы отправились к психиатру – и тут меня ждало шокирующее открытие. Джефф принимал наркотики – марихуану, таблетки и прочее. Но еще больше меня обеспокоило то, что психиатр предложил нам пройти курс семейной терапии. Он сказал, что наши выговоры Джефф воспринимает как унижение. Я была удивлена. Меньше всего на свете мне хотелось унижать собственного сына.

А потом произошли два события. Кто-то дал мне вашу книгу. Позвонила моя мать. Она спросила про Джеффа, и я совершила ошибку – сказала ей правду. Она тут же начала меня пилить.

«Ты отвела его к доктору? Он сделал анализ мочи? Как ты нашла этого психиатра? Через Гертруду? Я не доверяю ее суждениям. Не знаю, кого в этом винить. Я просто не понимаю, как такое могло случиться с ребенком, обладающим таким интеллектом и способностями!»

Когда я повесила трубку, то почувствовала себя больной, глупой и бестолковой. А ведь она разговаривала со мной точно так же, как я разговаривала с Джеффом! Неожиданно все то, что я прочитала в вашей книге, обрело смысл. (Я просмотрела вашу книгу по диагонали, подумав, что вы пишете только о маленьких детях.) Я взяла книгу снова и на этот раз прочитала ее внимательно, сосредоточиваясь не на родительских историях, а на языке и навыках.

Постепенно, шаг за шагом, я стала меняться. Каждый раз, когда я отказывалась от прежнего менторского тона и внимательно выслушивала сына, мне казалось, что я открываю новую дверь. Вот простой пример. Он получил плохую оценку по литературе. Раньше я сказала бы: «Это непростительно! Я очень разочарована. Ты – способный мальчик. Эта ошибка лишний раз доказывает, что ты мало занимаешься. Ты не можешь реализовать свой потенциал».

Теперь же я сказала: «Дааа… Ну и что ты думаешь?»

Он пожал плечами. Но потом он признался мне, что эта ошибка его огорчает, а я просто кивнула.

В следующий раз сын получил по литературе четверку. Но я не стала говорить, что горжусь им. Я сказала: «Джефф, ты сумел исправить свою тройку! Уверена, что ты доволен собой».

Самое странное заключалось в том, что вместе с моей речью менялась и моя реальность. Мне действительно было интересно знать, что он думает о своих оценках. И мне действительно было приятно, что он собой доволен.

Даже когда у него что-то не получалось, я всегда искала повод, чтобы похвалить его. Мой муж тоже попытался относиться к сыну так, словно он уже оправдал все наши на-дежды. Мы не знаем точно, когда он бросил наркотики, но однажды мы поняли, что это больше не проблема.

Следующий случай произошел, когда он стал просить нас забрать его из обычной школы и включить в альтернативную программу экстерната. Эта идея мне не понравилась. Отсутствие строгого распорядка, особенно для ребенка с такой сложной историей… Мне казалось, что это неправильно. Я могла заставить его остаться в школе, но муж поддержал сына, и я, хоть и с неохотой, но дала согласие.

И это оказалось лучшим моим поступком!

Джефф просто расцвел. Он редактировал школьную газету, играл в спектаклях, писал стихи, рассказы и т. п. Я никогда не видела его таким счастливым. Мне стало ясно, что вся творческая энергия, которая дремала в нем, вырвалась на волю. И немалая доля в этом принадлежала новой школьной программе и тому, что мы делали дома.

Я подумала, что наши проблемы остались позади, но учеба в колледже превратилась в кошмар. Может быть, мы неправильно выбрали колледж. Может быть, он не был готов покинуть дом. Может быть, у него не было друзей и реальных целей. Как бы то ни было, Джефф все больше погружался в депрессию и однажды даже попытался покончить с собой. Я была в ужасе – ведь брат моего мужа действительно покончил с собой. Я убедила Джеффа обратиться к психиатру, который провел с ним терапию и выписал лекарства.

Все это время мы постоянно общались по телефону. И каждый раз мне казалось, что я разговариваю с мертвецом. Я постоянно боялась, что найдется та капля, которая переполнит чашу.

И тут я снова вспомнила о ваших советах. Я знала, что не смогу просто развеселить его. Я старалась показать, что понимаю его тоску, а потом понемногу переключала его внимание на нечто позитивное. К концу наших разговоров Джефф снова становился собой. К концу обучения он снова смотрел в будущее с надеждой. Он даже спросил, не будем ли мы возражать против того, чтобы он продолжил учебу. Мы были обеими руками за!

…Сегодня Джефф – профессор в колледже. И очень хороший. У него высокая репутация, его уважают коллеги и студенты. И все же он остается сложным человеком, склонным к перепадам настроения. Но когда я думаю о том, какой путь прошел он и как изменились наши отношения, то испытываю чувство глубокой благодарности. Когда-то он нас не любил. Теперь любит. Когда-то он нам не доверял. Теперь доверяет. Но никакие психиатры не помогли бы ему, если бы мы с мужем не изменились. Если бы мы не усвоили те принципы, о которых вы пишете, то не знаю, что сейчас было бы с Джеффом.