Читать «Светлые коты» онлайн - страница 8

Ночью, как гласит пословица, все кошки серы. А после смерти – белы. С длинной пушистой, как облака, шерстью и солнечно-желтыми глазами. Если закинуть голову и долго смотреть на облака – можно увидеть, как на белой громаде шевелится что-то маленькое и непонятное. Ведь и ветра-то нет… Это машет хвостом ангел-хранитель – недовольный, что его подопечный решил совершить какую-то глупость.

Только так и могут выразить свой гнев коты, ставшие ангелами – попав на небо, ни орать, ни жалобно мяукать они не могут. Там они становятся тихими, как облака – иначе на что была бы похожа куча орущих «мяу» котов?

А гневаются котики часто. У каждого кота-хранителя есть миссия – помогать своему бывшему хозяину. У котов есть для этого силы – небольшие, но хватит подтолкнуть руку, чтобы нажала на тормоз, закрыла сайт с рекламой микрозайма (с 285% годовых, ага), схватила ребенка, бегущего под машину.

Но если подопечный забывает о своем ребенке, уткнувшись в телефон, делает ставки на исход футбольного матча или садится за руль после бутылки пива – никакие хранители ему не помогут. Если делать это постоянно. Котики гневаются, машут хвостами – но не могут спуститься с облака и накостылять дураку по шее. По крайней мере, если нет тумана. Или подопечный человек не в горах, на уровне облаков.

Вы думаете, почему люди, побывавшие в горах, стремятся туда снова и снова?

Потому что в горах котики-хранители могут общаться с людьми напрямую – так близко тут земля и небо.

Но Вера, Света и Катя даже и не думали подниматься в горы. А Санкт-Петербург – довольно плоское место, и хотя небо – свинцовое, тяжелое, как будто нависает прямо над головой – но котикам не подобраться. Ведь их белоснежная шерсть будет прекрасно видна на фоне серых туч!

Так что девушкам пришлось несладко. Как, впрочем, и всем приезжим во все большие города, – тем, что не имеют денег, знакомств или хотя бы диплома получше, чем синие корочки заштатного вуза.

Катя в первый же вечер, возвращаясь после обязательного осмотра Дворцовой площади, заблудилась в лабиринте Красноармейских улиц – и повстречалась там с группой неких лиц… Скажем, все обошлось, но сумочки Катя лишилась, а фингал под глазом приобрела. Конечно, и без того несколько сомнительный кандидат, будучи украшен фингалом, теряет все шансы попасть в приличную организацию. И Катя, впустую сходив на все собеседования, о которых договорилась по Интернету еще у себя на родине, с горя пошла кассиром в «Нулевочку». Туда ее взяли и с фингалом.

За три месяца Катя убедилась, что зарплаты кассира хватает на комнату и еду. На ботинки, зубную пасту и прокладки – уже нет. Девочки в «Нулевочке» подкидывали то денег до зарплаты, то бутерброд на обед. Советовали найти мужика. Или подругу, чтобы снимать комнату вдвоем.

Но с подругами на новом месте у Кати не задалось, девочки-кассирши жили кто с двумя-тремя подругами, кто с парнем, а кто – в составе клана, снимающего одну четырешку-хрущ на двадцать человек.

С мужиком тоже не сложилось. После двенадцатичасовой смены у Кати не было сил выбираться куда-то с целью знакомства, а среди покупателей хоть и попадались симпатичные мужчины, но Катей никто не заинтересовался. Бюст, вздымаемый парадным лифчиком (стал великоват за три месяца), никого не привлек настолько, чтобы оценить остальную Катю – с курносым носом, веснушками и мышиного цвета волосами, собранными в простую толстую косу.