Читать «Сваня» онлайн - страница 26

Крик потонул в хлопке другого выстрела. Дробь стеганула по воде, по телу птицы, она перестала биться, застыла, распластав большие крылья.

Герасим забыл себя.

— Свола-ачь, — прохрипел он, дернулся к старой огороде, рванул кол, тот сразу не поддался, Герасим его обломил…

Мужик повернулся теперь к нему, с испугом и недоумением глядел, как приближался, бежал с колом наперевес, с искаженным лицом кто-то страшно злой. Но среагировать успел.

Удар кола пришелся по ружью, которое верзила выставил над головой на руках. Второй замах был коротким; Герасиму хотелось скорее искромсать, уничтожить того, кто на его глазах убил Сваню. Он ткнул мужика колом в грудь, отчего тот страшно и дико вскрикнул, отпрянул назад, в воду.

Больше ударить не удалось. На Герасима навалился кто-то сзади, обхватил руки, повис тяжелым кулем. Герасим рванулся, пнул того, заднего, каблуком, напавший охнул, матернулся, ослабил руки… Но верзила шагнул к нему, выбросил вперед приклад, ткнул им в лицо… Перед глазами у Балясникова поплыли красные круги…

Герасим очнулся от нестерпимой боли в голове. В нее будто насыпали угольев, и они жгли, жгли. Особенно пылал лоб. Лицо покрыла какая-то жесткая пелена. Он со стоном и кряхтя поднялся с земли, проковылял к воде, забрел в нее и смыл с лица запекшуюся кровь. Потрогал лоб. Даже на ощупь было понятно, что он рассажен от волос до носа и крепко саднил. Те двое незнакомых мужиков куда-то исчезли. Убитого ими Свани тоже не было. В полынье плавали лишь белые перья и качались, как крохотные детские кораблики.

Герасим застонал…

Он добрел до дому еле-еле. Шел и шатался, в голове стоял горячий неотвязный шум. Ничего и никого не видел и не слышал. Только у самой околицы остановил его крик, летевший с неба: «килл-клин-клинн…»

Развернувшись на звук и глянув в небо, он увидел низко летящий белый клин, подсвеченный розоватым светом высоко стоящего солнца, сел на землю и заплакал, уткнув в колени голову.

Зинаиде он сказал, что ударился о камень, поскользнулся и ударился. Больше не сказал ничего. Жена вызвала фельдшерицу Минькову, и та обработала рану, наложила швы. Герасим лежал теперь на кровати лицом вверх, перебинтованный, а Зинаида, пережившая какой-никакой испуг, крепко его пилила.

Герасим лежал и молчал.

А потом, уже вечером, пришла сельсоветская председательша Валентина Кашутина, крепко почему-то сердитая, посмотрела на Балясникова, видно, немного смягчилась, но пообещала твердо:

— Придется с тобой крепко разбираться, Герасим Степанович.

— Что такое? — заволновалась Зинаида.

— Человека он чуть не убил, вот что. Даже двух.

Зинаида прямо задохнулась:

— Как двух? Когда?

— Сегодня утром двоих охотников из Северодвинска, гостили у нас…

Герасим лежал и молчал, отвернувшись к стене, а Зинаида все допытывалась.

— А за что он их, Валя?

— Они его задержали при факте браконьерства, а он на них и напал с ружьем. Стукнул одного стволом в грудь, синяк страшный…

— Ничего не понимаю. — Зинаида опустилась на табуретку. — Какого такого браконьерства? Ондатра эта, дак у него же разрешение…