Читать «Свадьбу делать будем?» онлайн - страница 17
Елена Александровна Усачева
Ох, размять бы кости. Ты видела, там деньги бросают? Если бросают, я не пойду. Не бросают? Тогда что же мы сидим, пойдем, сейчас тёть Хачой покажет класс, ты не думай, я хоть и старая, но молодежи фору дам. Моя любимая песня,
6
Когда мы стояли у ящика для
Когда мы вошли в зал, я увидела, что такое – настоящая роскошь. Хачойка сказала, что в зале две половины: левая – для миллионеров, министров и раввинов, а правая – для остальной родни. Мы думали, что нас посадят справа, но нас повели налево и посадили за один стол с известным голливудским актером. Хачойка сначала подумала, что он наш, и начала с ним базарить на
Тамадой назначили Ульганта. Он так смешно шутил, что я на время забыла, для чего я здесь, и смеялась, пока Хачойка не сказала мне, чтобы я постаралась не смеяться открытым ртом, потому что это нескромно, и мне следует только улыбаться – она изобразила губами дугу, – но я не могла себя контролировать и смеялась как смеется. Вряд ли я когда-нибудь еще увижу всех этих звезд, российских и зарубежных, имена которых мне даже лень перечислять. Поэтому я даже обрадовалась, когда Хачойка потащила меня танцевать, во мне было столько энергии, захотелось подвигаться, а не сидеть весь вечер на одном месте. Но на танцплощадке она меня так достала со своими «улыбнись тому, посмотри туда, сделай спину ровной, потанцуй с тем-то», что я хотела кричать, но вместо этого всего лишь отпросилась в туалет, как двоечница, чтобы сбежать с урока. Старуха отправила со мной какую-то знакомую, потому что даже в туалет приличные девушки в одиночку не ходят. Это уже просто невыносимо! Я хотела закричать во весь голос: «Оставьте меня все в покое» – и бежать. Но тут я вспомнила про отца, про мать, которые никаких денег не жалеют ради того, чтобы устроить мою судьбу, и я покорилась. Какой-то мудрец сказал: если не можешь изменить обстоятельства, растворись в них, как кофе растворяется в кипятке. И я решила, что пришел момент, мне тоже пора раствориться. Я зашла в кабинку и стала глубоко дышать. Я растворяюсь, растворяюсь, растворяюсь. Я уже не выпирающий из гладкой поверхности кусок железа, я уже часть этой гладкой поверхности. Я больше не борюсь; с этой махиной невозможно бороться, невозможно ее победить, невозможно переубедить людей, что они не правы. Можно только поддаться или сделать вид, что поддалась, и плыть по течению. Течение такое мощное, меня уносит, уносит, уносит. Так есть шанс, что я останусь цела. Выхожу из кабинки, улыбаюсь тонкой ниточкой сопровождающей меня девушке. Держу спину ровной. Девушка тоже улыбается мне. Мы выходим в фойе, она держит меня за руку, как если бы мы были подружками, хотя я даже не знаю ее имени. Но мне все равно, мне хорошо и спокойно. Она ведет меня, как слепую, но не наверх, где танцуют, а на улицу.