Читать «Сборник юмора из сетей» онлайн - страница 615

С 1973 по 1975 гг. работал помощником начальника смены на 2-й Мытищинской камвольной фабрике, записывал новые рассказы шифром и прятал в лесу. Расшифровка заняла около месяца, после того как был выслежен и сфотографирован тайник. Признано, что шифр не имел целью передачу сведений за рубеж, а также установлено, что связей с западными корреспондентами не имеет. Однако, учитывая крайнее упорство, несмотря на неоднократные беседы, В.Дадиомов направлен на обследование в Институт Психиатрии и признан страдающим шизофренией на почве гипертрофированного творческого позыва. Оставлен на излечении в Институте сроком на полгода. По завершении курса лечения и последующей беседы с сотрудниками КГБ окончательно отказался от сочинительства. Характерно, что даже вид напечатанного текста вызывает у В.Дадиомова спазмы и рвоту. Жив, здоров. Как гений умер 16 августа 1975 г.

В. Аксенов

Карадаг-68. Из книги "Радиоэссе"

Время от времени я буду рассказывать утомленному проблемами современной жизни читателю разные забавные истории; думаю, что он заслужил эти маленькие призы. Ручаюсь, однако, что истории эти будут содержать гораздо больше правды, чем вымысла, во всяком случае, все они будут иметь реальную основу, то есть базироваться на действительно имевших место событиях - ну, а если они вызовут не только улыбку, но и размышление, то в этом, полагаю, будет не моя вина, а читателя.

Вот одна из подобных историй, случившаяся в Крыму...

Вижу уже иронический взгляд и спешу оговориться: дело было в настоящем Крыму, на полуострове Крым, а не на каком-то воображаемом острове, в Крымской области Украинской Советской Социалистической Республики, а не в каком-то мифическом государстве, и происходило это, совершенно отчетливо помню, в августе 1968 года.

В том месяце того года, как многие еще, должно быть, помнят, вооруженные силы Варшавского пакта оккупировали своего собственного союзника Чехословакию. Сенсация была невероятная, шуму - на весь мир, и никто в мире не заметил, что параллельно с этой гениальной операцией произошла другая, не менее гениальная, хотя и тихая, в ходе которой была оккупирована еще одна республика, впрочем, не состоявшая в Варшавском пакте.

Я жил в то лето в Литфондовском доме, в Восточном Крыму, в знаменитом литературном поселке Коктебель. За неделю до захвата Праги над всей Европой стояло безоблачное небо, а мы тогда входили в Европу, в том смысле, что полагали себя ее частью. Происходили всевозможные купания, ныряния и возлияния. Как всегда в Коктебеле нашу компанию начинал постопенно охватывать волошинский артистический дух, средиземноморское возбуждение сродни шампанскому. Прозрачнейшее море содержало плывущие на разных уровнях тела людей и дельфинов.

По ночам в соответствии с законами августа в море и на горы сыпались звезды. Контуры Карадага, Святой горы и Сюрюкая то плыли над нами, то вдруг с лунной четкостью закреплялись в пространстве, создавая волшебную коктебельскую иллюзию свободы и молодости. Впрочем, мы и в самом деле были тогда еще довольно молоды.