Читать «Самый красивый» онлайн - страница 2

Автомашина с шашечками дожидалась под окнами нашей квартиры, когда Толя приезжал обедать, и родители гордились: на ноги мальчик встал. Самостоятельный. Взрослый.

А в конце лета Толюня, как маленький, слонялся по двору с ребятами. Они не доставали ему и до плеча, и посторонние люди, те, кто ничего не знал, осуждали: вот ведь связался с младенцами, дылда. Но мы-то знали: Толюня прощался.

Он прощался с площадкой, обнесенной высокой сеткой, за которой зимой гоняли в хоккей, а летом в футбол, если там белье не сушилось. Он прощался с кинобудкой выходящего на наш двор маленького кинотеатра. Здесь четыре года назад девушка-киномеханик разрешала Толе помогать ей, и он влюбился. Нет, не в девушку, а в кинобудку, в жужжащий белый сноп света... И даже со злющим дворничихиным кобелем прощался Толюня.

Говорят, что в жизни мужчины есть три знаменательных дня: когда он женится (в первый раз), становится отцом (в первый раз) и дедушкой (тоже впервые). Но самый знаменательный, разграничивающий надвое бытие, - это, пожалуй, тот день, когда юноша идет служить в армию. Мальчик становится мужчиной, он идет выполнять свой мужской долг... Вся жизнь расчерчивается на три полосы: до армии, в армии и "после". Все, что "до", в один день, в один час остается за порогом.

Анатолия провожали утром. Семейство Паньковых проснулось, едва рассвело. Сестры и мать успели всплакнуть, а старший брат Владимир, отслуживший давным-давно, силился вспомнить, что же это он хотел сказать Тольке самое главное, хотя надавал уже кучу квалифицированных советов.

Паньковы подходили к стадиону, где был назначен сбор, и солнце светило лишь им, и умытое, свежее, расцвеченное девичьими нарядами утро предназначалось лишь тем семьям, что шли на стадион со своими сыновьями.

Призывников было всего двадцать, а провожающих, наверно, две сотни.

- Толька, глянь, узнаешь, Толь? - воскликнула Лика. Все повернули головы, и мать заплакала снова.

Напротив стадиона высилось крыльцо того детского сада, куда водили малышей Паньковых, и сейчас чья-то мама вела своих мальчика и девочку. Толя погрустнел.

- Ну, что ты скис? Улыбнись! - сказала старшая сестра Нина. Ты посмотри, какими молодцами глядят другие ребята.

Толя послушно улыбнулся. Но с другими ребятами он равняться не мог, у него не было подружки, а тех, всех девятнадцать, провожали девушки.

Одна пара, зайдя за кусты, целовалась. Кусты были низкие, и две юные, приникшие друг к другу белокурые головы были, как два золотых цветка, выросших вместе.