Читать «Самая тёмная дорога (Гобелены Фьонавара - 3)» онлайн - страница 45

Ничто не должно облегчить ей задачу, и всем им тоже, поправила она себя. Она подумала об Артуре. О Поле на Древе Жизни. Об Исанне. О Кевине в снегу перед Дан Морой. О Финне и о Таборе, стоящем сейчас за ее спиной. Потом подумала о Дженнифер в Старкадхе и о Дариене и заговорила:

- Руана, только Ткач и еще, возможно, Боги знают, смогу ли я получить прощение за то, что обязана сейчас сделать. - После звучного Каниора ее голос казался слишком слабым и хриплым. Он осквернял тишину. Руана смотрел на нее сверху и ничего не говорил, ждал. Он очень ослабел: Ким видела на его лице усталость.

Они все измучены слабостью и голодом, она это знала. Легкая добыча, прибавил с горечью ее внутренний голос. Она покачала головой, словно желая прогнать эти мысли. Она попыталась глотнуть, но во рту у нее пересохло. Она видела, что Руана смотрит на Бальрат. Камень жил, он принуждал ее.

- Возможно, ты еще пожалеешь, что пел ту спасительную песнь, чтобы позвать меня сюда. Но могло случиться и так, что Камень Войны привел бы меня сюда, даже если бы ты хранил молчание. Я не знаю. Знаю только, что пришла не только для того, чтобы освободить вас, но и для того, чтобы заставить вас спуститься с гор, данной мне властью кольца, и вступить в войну против Ракота Могрима.

Среди стоящих вокруг них параико раздался тихий ропот, но Ким смотрела только на Руану и видела, что выражение его серьезных глаз не изменилось. Он ответил очень тихо:

- Мы не можем идти воевать, Ясновидящая. Мы не умеем сражаться и не умеем ненавидеть.

- Тогда я должна вас научить! - воскликнула она, горе охватило ее, а Камень Войны на руке вспыхнул так ярко, как никогда прежде.

Боль была настоящей. Глядя на свою руку, она увидела ее в окружении колеблющихся языков пламени, более яркого, чем пламя костров, на него почти невозможно было смотреть. Почти. Она должна была смотреть и смотрела. Бальрат был ее силой, дикой и безжалостной, но воля и знания принадлежали ей самой, и еще мудрость Ясновидящей, необходимая для того, чтобы заставить эту силу действовать. Могло показаться, что камень ее принуждает, но она знала, что это не совсем так. Он реагировал на необходимость, на войну, на смутные образы из ее снов, но, чтобы освободить его могущество, нужна была ее воля. Поэтому она взвалила на плечи эту тяжесть, приняла цену могущества и, глядя в самое сердце огня, окутавшего ее руку, послала в него мысленный образ и смотрела, как Бальрат отразил его и сделал зримым в воздухе внутри круга параико. Образ, который должен был научить великанов ненавидеть и, таким образом, лишить их безгрешности.

То был образ Дженнифер Лоуэлл, которая была, как они теперь знали, Джиневрой, обнаженной и одинокой в Старкадхе перед Могримом. Они увидели Разрушителя, огромного в своем плаще с капюшоном, лишенного лица, не считая глаз. Они увидели его изувеченную руку и как он держал эту руку над ее телом, чтобы капли черной крови обжигали ее там, куда падали, и жгучая боль самой Кимберли казалась ничтожной по сравнению с тем, что она видела. Они услышали слова Дженнифер, столь ослепительно вызывающие в этом ужасном месте, что сердце разрывалось слушая их, и грязный смех Могрима и увидели, как он упал на нее. Увидели, как он начал менять облики и услышали, что он говорил, и поняли, что он разрушает ее рассудок, чтобы найти новые способы пыток.