Читать «Самая страшная книга 2020 (антология, )» онлайн - страница 215

Я молчал, пряча руки в карманы джинсов, чтобы он не заметил, как они дрожат.

– Брательник у нее странный какой-то, – добавил студент. Сизый дымок его сигареты вился в холодном воздухе. – Я за посетителями приглядываю, так, знаешь, от нефиг делать. Он сюда постоянно ходит. А только улыбочка у него, когда на могилку смотрит, ой нехорошая. Не иначе те гады ему здорово удружили.

– А ты не думал, что это его рук дело? – выпалил я. – Что те насиловали, а он убивал?

Студент посмотрел на меня круглыми глазами:

– Так его бы по отпечаткам!..

– А они были. Он же гвозди этим молотком заколачивал.

– А тот, третий пацан, который его слова подтвердил?

– Третий пацан струсил, – сказал я. – Побоялся за себя и свою семью. Многие хотели… своими руками.

– Твою же… Ты тот третий, да?

– Он самый.

Он смотрел на меня, как на говно.

– Как же ты можешь с этим жить?

– А кто сказал, что я живу? – ответил я и зашагал вдоль могил.

Серые лица усопших равнодушно провожали меня взглядами с гранитных надгробий. Глядя на них, я вдруг с пронзительной ясностью вспомнил день, когда впервые узнал, что однажды умру. Было мне четыре года. Со мной случилась настоящая истерика, мама еле смогла меня успокоить. Впрочем, детям смерть все равно кажется чем-то пугающим, но сказочным. Детство кончается, когда принимаешь ее как факт.

Могила не была огорожена: просто земляной холмик с грубо отесанным крестом в окружении увядших цветов. В ветвях надрывалась ворона, но некому было откликнуться на ее тоскливый зов.

Мне хотелось завыть. Упасть на стылую землю, где тлели Стрижкины косточки. Запустить в нее пальцы. Врасти в нее.

Не будет больше муравьишек. Не будет досадных приключений, объятий и дурацких танцев под музыку. Остался только этот клочок земли да трухлявый крест. И под убогим этим крестом, вместе с юродивой девчонкой, погребено было наше прошлое, наши радости и чаяния, наша детская вера в окружающий мир.

– Прости меня, Таня, – прошептал я. – Обещаю, что никогда больше не буду трусом.

2004

Но я был и остался трусом, а теперь очутился в аду. Смотрел на останки, сваленные у стены, словно дрова, на веревку с петлей, поджидавшую меня, как героиню «Десяти негритят», на печь, в которой утробно гудело пламя, превращая в золу человеческую плоть. Печь тоже ждала. И ждал дьявол с обожженным, окровавленным лицом и ножом в руке, зажимая рот моей жене.

Леля ежилась в инвалидном кресле, дрожа всем телом.

– Если будешь тянуть, я вспорю ей живот, – сказал Мартын. – Как боженька завещал: богу – богово, а Полианне – кесарево. Она еще успеет увидеть, как ваш ребенок превращается в золу.