Читать «Самая страшная книга 2020 (антология, )» онлайн - страница 122
Дмитрий Владимирович Лазарев
Взгляд Оли лип к коже. Андрей сделал вид, что всецело занят экраном монитора. Он мог бы для вежливости спросить: «И давно увлекаешься?» или «Долго такую клеить?», но не хотел продолжать беседу. Ему просто было неинтересно.
С визгом распахнулась дверь, и в кабинет ворвалась старший инспектор Эльвира Михайловна. Обмахнулась яркой, как павлиний хвост, шляпой, шумно выдохнула – краснолицая, взмокшая.
– Ох и спякота! Батюшки, когда же закончится… О, вернулся!
– Вернулся, – подтвердил Андрей.
В кабинете их было трое, но с Эльвирой Михайловной казалось, что не меньше десятка.
– И как? Приженился, небось, втихую?
– Я бы запомнил.
– О, песик! Видел, какую красоту наша Олечка делает? Как назовешь?
– Шарик.
– Несерьезно. – Эльвира Михайловна включила кондиционер – плевать, что старый агрегат дул ровнехонько на Андрея, – повесила сумку и шляпу на вешалку и выбежала в коридор. Ну конечно. Сначала бла-бла-бла с подругами из отдела таможенных платежей, а потом работа.
Интересно, чью голову подарила ей Оля? Совы?
Громыхнула дверь. Андрей зажмурился.
Открыв глаза, он наткнулся на сочувствующий взгляд: Оля нарисовала собаке выразительные глаза – и едва сдержался, чтобы не столкнуть угловатую морду в мусорное ведро.
Ничего нового в этом вашем паперкрафте – он погуглил – не было. Разве что название.
На разворотах советских журналов – взять хотя бы «Сделай сам» – печатали развертки моделей. В школе на трудах он мастерил из бумаги машины и дома, а однажды склеил с отцом большой военный самолет. Самолет даже неплохо планировал. Наигравшись, они устроили самолету «смерть в бою» – подожгли и запустили с балкона.
А еще они делали маски из папье-маше. Сначала лепили основу: отец смазывал лицо Андрея растительным маслом и обжимал пластилиновым блином; пластилин был более податливым, чем тот, что продавали в «Детском мире», отец приносил его с работы; затем подправляли неровности и делали прорези для рта и глаз, после этого смазывали пластилиновую форму маслом и – этот этап нравился Андрею больше всего – клеили полоски и кусочки газетной бумаги, слой за слоем, промазывая клеем с двух сторон, просушивали, клеили, просушивали, клеили – и наконец снимали маску с основы… Желтоватое лицо из слов, огрызков предложений. Будь его воля, Андрей на этом остановился бы. Но отец не любил недоделки (он и с мамой расстался, как виделось Андрею, потому что не мог довести брак до ума): смешивал гуашь с клеем, покрывал маску, затем брался за акриловые краски, а завершал слоем лака. Большинство лиц или морд получались грустными…
В прихожей Андрей вытряс из пакета бумажную голову. Он забрал ее домой, чтобы выкинуть вдали от доверчивых Олиных глаз, но помешали теплые воспоминания. Левое ухо вмялось внутрь. В глазах стояла мольба.
Ладно, живи. Пока.
После ужина Андрей под пристальным взором ущербного пса валялся с ноутбуком на диване. Скролил картинки и статейки.