Читать «Салон 1-67 - Сборник любительских околоюморных текстов от Anekdot,ru» онлайн - страница 177

свет юпитера. и тогда я сказал "давай сыграем" и она сказала "давай": пускай [a4] мимо [b6] мимо [a2] мимо [c6] попал shenderovich<[email protected]>

Однажды Дед Матфей заметил: Очень Грустная Песня Старый Пух припух, забурел, но совсем не плох. Он не лох и не жлоб какой-нибудь, елы-палы! До сих пор на скаку останавливает ослов И находит цветущий кактус в ночь на Купалу. А потом он на редкий цветок собирает пчел, Чтоб они, откушав нектара, давали текилу. И хотя в голове опилки, медведь учел, Что в текиловых снах легче-легкого мир покинуть. Что в текиловых снах легче-легкого мирї Так-тої

сергей свиридов

Пятница, 12 ноября 1999

Выпуск 65

"Я врач. Работаю в больнице. Больница у нас хорошая - современная, светлая, чистая. Большая. Я даже не знаю, как следует, ее размеров. Я там был не везде. По утрам хожу на рынок. Там что-то замышляют против меня. Ну, или, по крайней мере, используют меня для чего-то. Не было случая, чтобы я, резко обернувшись, не обнаружил стоящего за моей спиной молодого человека выше меня ростом, поправляющего галстук и глядящего куда-то поверх моей головы. Никогда не удается проследить за его взглядом и узнать, кому он там подает знак. Увидев, что я его заметил, молодой человек поспешно растворяется в толпе. Эти преследователи всегда разные. Но всегда - молодые люди выше меня ростом (чтоб издалека было видно, как он поправляет галстук, это у них сигнал такой). А когда я ухожу с рынка, то, как правило, замечаю, что ко мне привязан воздушный шарик или какая-то другая яркая, приметная вещь. Все это, впрочем, не особенно меня волнует..." Алексей Толкачев. ЗАДУМЧИВЫЙ ЧЕЛОВЕК ИЗ БОЛЬНИЦЫ (по ссылке)

* * * ... но те, кто от любви не умер, когда была им смерть легка на среднем градусе безумья, заходятся с полупинка. Но вспоминают не желанье оно еще находит след, а только рук своих дрожанье, оцепеневший свой скелет перед какою-нибудь Дашей, давным-давно уже не нашей, забытой вдоль и поперек, дешевой правды воздух едкий и двухкопеечной монетки потусторонний холодок, переходящий в ужас плавно, когда доходит - как бесславно, как безнадежно... Твою мать, не ставь на цифру и цитату, когда тебе по циферблату в другую сторону бежать, грести, старательно и тупо, не поднимая головы. Свинец обметывает губы от бесконечного Увы. Все судорогой сведено под сморщенной горячей кожей, и только дерево одно еще на женщину похоже. Она идет, она спешит, спокойна, стискивает руки, и за спиной ее летит полупрозрачный бес разлуки, и дождик льет такой воды, что холоднее не бывает, как будто не ее следы, а самого тебя смывает. Чужие люди, как стена. Все улицы выходят к морю. Прости, родимая страна, но этим не поможешь горю недолог век людской печали. И меж собою не равны другая сторона медали с обратной стороной луны. * * * В апреле со мною не много заботы, О, Господи, дай мне дожить до субботы И что-нибудь сделай с двухдневной весной случалось длиннее иметь перекуры. С гуденьем и лязгом несутся амуры Сквозь трюм корабельный - мой гроб золотой. Я только башкой по нему не стучу, И режу и гну, переборки латая, Но только сгущается мгла золотая. Мне много не надо, я выйти хочу. Ни Родина-мать, ни высокие мачты, Ни желтое солнце на том берегу, Железо одно меня держит пока что, А я удержать ничего не могу. И лучше мне сдохнуть на этом обрыве. Окончена смена и пуст небосклон. Огнем и мечом насшибаю на пиво И в очередь встану до лучших времен.