Читать «Сага о мятеже на «Баунти» и об острове Питкэрн. Том II» онлайн - страница 217

Во время прогулок по острову, в зарослях, под дождём и на ветру, комары нас не беспокоили. Хотя, я думаю, в жаркую погоду Питкэрн буквально кишит живностью. Как и подобает настоящему тропическому острову.

Иностранцы не могут стать питкэрнцами?

На Большой Земле есть устойчивое мнение, что посторонним людям, не имеющим никакого родственного отношения к потомкам мятежников, поселиться на острове и получить питкэрнское гражданство невозможно. История Саймона и Ширли Янг опровергает это утверждение.

…Они, англичанин и американка китайско-филиппинского происхождения, познакомились в Австралии. Какие-то, неведомые мне, факты их биографий объединили две одиноких души в общем стремлении поселиться вдали от родины и цивилизации.

Они выбрали Питкэрн. В конце девяностых приехали сюда как гости. Остались. Долгое время ухаживали за одной из местных старушек, которая, когда умерла, завещала им свою землю. Саймон и Ширли подали официальное ходатайство сначала о ВНЖ (о Виде На Жительство), а потом и на ПМЖ (Постоянное Место Жительства).

И вот, в 2004 году, к удивлению многих, их петиция была удовлетворена. Власти Британии, Новой Зеландии и самого Питкэрна разрешили им стать стопроцентными островитянами. Случай, что и говорить, беспрецедентный.

Примерно в то же время их старый домик сгорел в пожаре. Рассказывают, что коренные питкэрнцы помогали им, как могли. Сегодня Саймон и Ширли выстроили себе новое жилище, и оно весьма примечательно.

Их участок расположен в местности под названием Таману, к северо-западу от Адамстауна, в стороне от главной дороги, в густых зарослях над океанским обрывом. Когда мы ехали к ним в гости на квадроцикле Тома, был жуткий ненастный вечер: стояла непроглядная темень, сильный ветер с холодным ливнем трепал джунгли, и Океан ревел особенно грозно. Но стоило нам переступить порог их дома, как мир вокруг преобразился.

Внутри было непривычно тепло и сухо. Я даже не сразу понял, отчего. В небольшой гостиной у окна уютно расположилась… маленькая черная печка, с трубой-дымоотводом, блестящей подставкой для углей и кочергой. За огнеупорным стеклом дверцы весело потрескивали дрова. По комнате разливался приятный жар.

Для Питкэрна домашняя печь — вещь невероятная, в субтропиках «буржуйки» в диковинку, и, когда холодно, островитяне обычно включают электрические обогреватели.

Но и это еще не все. В углу комнаты — я глазам своим не поверил — стояла… новогодняя ёлка! Наряженная, в игрушках и гирляндах. Правда, искусственная, но тем не менее! Дело было, напоминаю, в сентябре. До Рождества, на которое питкэрнцы обычно украшают куст папайи, оставалось еще месяца три.

Увидев неподдельное изумление на моем лице, Ширли объяснила: Саймон немного ностальгирует по родной Англии, особенно по рождественским вечерам у камина, и для него печка и ёлка — образы из детства. Такой кусочек отчего дома — здесь, «посредине нигде».

Ужин у нас прошел тоже почти в британском стиле. Бифштекс, пудинг, светские разговоры, в том числе и о погоде. Хохотушка Ширли с ее заразительным смехом и серьезный Саймон, длинноволосый и обстоятельный, сильно отличаются от остальных островитян. Сами себя они называют «изгоями» («outsiders»), живут по-своему и дружат по-настоящему только с Томом и Бетти.