Читать «с любовью, Смерть» онлайн - страница 247

Оказывается, должен был не верить. Его ничто не могло исправить.

Я читал бумаги и не понимал, как это зверство могло прийти на ум психически здоровому человеку. Целому отделу психически здоровых людей.

Новый вид, не то жнецы, подмешанные к человеческой сущности, не то люди, "добровольно" принявшие жнецов. Суровая армия без чувств и эмоций. Армия, которая будет выполнять возложенные задачи, подчиняться прямым приказам Совета. Армия, которой не нужно будет платить, поскольку ей оставлены лишь основные потребности — меньше человечности, никакой жажды наживы, сплошное чувство долга.

И они проделали это с тобой, моя леди.

Это был первый раз, когда я ударил отца — ударил так, что разбил кулак себе и лицо ему. Я терпел, когда он издевался надо мной из-за моих способностей. Терпел все. Проклинал, обвинял, ненавидел за все то, что приходилось мне пережить, но терпел.

Опыт был провальным. От получившейся сущности не знали, чего ожидать. Кто-то из участников допустил ошибки в расчетах, и будущий "раб системы" оказался слишком уж свободолюбивым. Припечатал светящейся ладонью одного из сотрудников, выдернув душу, точно платок из нагрудного кармана. Разгромил лабораторию, никого к себе не подпуская.

…а потом сел на пол и разрыдался.

Потому что ничего не понимал. Ничего не помнил. Ни имени, ни семьи — лишь ошметки прошлого, невнятные картинки на задворках заглушенного эмоциональным диапазоном жнеца мозга.

Ты вполне определенно осталась человеком. Человеком с довольно странными способностями.

Постепенно ты принимала информацию, плавно ее фильтруя. Хорошо легло воспоминание о том, что тебя зовут Арислана. Как надо впиталось то, что твои родители погибли, а сама ты выжила только благодаря врачам и своему дару. Как, ты не знала, что у тебя был дар? Открылся в экстремальных условиях. Сам.

Именно так тебе и объяснили эти горе-ученые.

Я приходил к тебе каждый день… и ни разу не зашел в палату. Нет, не то, чтобы я боялся — просто однажды мы все же встретились взглядами, и ты прошла мимо, будто я пустое место. На меня твоей памяти не хватило.

А потом да, потом я решился. Не помню, что за чушь я собирал и что вообще пытался до тебя донести…

Меня успели оттащить санитары, когда глаза твои стали до боли дикими, зрачки сузились до крохотной черной точки, и, вцепившись пальцами в собственные волосы, ты принялась раскачиваться из стороны в сторону, бормоча что-то на совершенно непонятных языках.

Отец рассказал — уже потом — что тебе нельзя в прошлое. Все, что память могла вернуть себе безболезненно и безопасно — она вернула. Остальное она пыталась принять, даже опознавала… но разум и новые способности отторгали это, как инородное тело.

Отторгали меня. Меня. Того, кто тебя искренне любил.

"Многоликая Смерть" стояла украшением в моей спальне. Статуэтка с символом, мрачная коряга, которую я не мог выбросить. Я смотрел на нее и понимал — ты, ты и есть моя "Многоликая Смерть". Даже глаза другие. Не синие уже, нет. Медовые, черт побери.