Читать «Рыбка по имени Ваня (сборник)» онлайн - страница 5
Надежда Георгиевна Нелидова
Только одной артистке никто не дарил цветов. А она стояла и всё равно улыбалась, хотя глаза у неё были тёмные и грустные, как у собачки.
Тётя Юля шепнула маме:
— Вот в жизни вечно так. Всем людям как людям, а кому-то хрен на блюде.
— А можно ей подарить? — Петька показал трансформера.
Мама с Тётей Юлей переглянулись и улыбнулись. Хотя обычно тётя Юля Петьку шпыняет, что «мелкий, ты не борзей, деньги не с неба валятся, мать за двоих хрячит». Но сейчас она смолчала.
Петька храбро протопал к сцене и протянул грустной тётеньке трансформера. Она сразу повеселела. Петька увидел, что у неё много морщин, просто их не видно под кремом.
И все артисты расступились и с радостным удивлением хлопали этой женщине. А тот, у кого было пять букетов, — два отдал ей. Нагнулся, подхватил Петьку под мышки и поставил рядом.
На сцене ещё больше пахло пылью, так что он чихал как заведённый. Зрители смеялись, вытягивали шеи и ещё очень долго хлопали.
— Теперь она твою игрушку повесит на зеркале в гримёрной, — сказала тётя Юля. — И будет всем рассказывать, что это талисман, который ей подарил маленький мальчик из провинции.
Билетёрша их ждала между рядов и провожала до выхода. Она тискала руки перед грудью и повторяла: «Вам очень повезло, что были свободные места. А так у нас всегда аншлаг. Стулья в проходе ставим».
— Блин, достала, коза. Караулит, что ли? — сказала тётя Юля. — Прямо Червяков из Чехова.
— Просто она настоящая служительница Муз. Театр для неё — всё, — мечтательно сказала мама. — Может, ей уже девяносто лет. Наверно, она даже в войну здесь работала. Под бомбами.
— Не свисти. В войну все театры эвакуировались, — и они с мамой всю дорогу шли и препирались на скучную тему: «Уехал театр — не уехал театр».
На третий день они катались на трамвайчике по Москве-реке. В зоопарке кормили уток в грязном пруду. Им махал лапой белый мишка и жираф показывал голубой язык.
— Фу, какая мерзость. Похоже на… — и тётя Юля шепнула что-то маме на ухо.
— Кто о чём, а вшивый о бане, — сказала мама.
Петька и сам знал, чего шептаться: на язык зомби похоже, он по телевизору видел.
В дельфинарии мама с тётей Юлей сфотографировались с белухой. Она вылетела из воды и клюнула маму в щёку мокрой резиновой мордой. Одна фотка стоила столько, что тётя Юля сказала: «Однако!».
А Петька не стал фотографироваться и очень за них боялся. Из «Зоологии в картинках» он знал, что косатки — это жестокие киты-убийцы и запросто могут утащить человека под воду.
А в мавзолей они не попали. Там был то ли санитарный день, то ли переучёт, то ли ремонт. Смешно: как в магазине или ЖЭКе.
Мама вспоминала, как бабушка и дедушка, совсем молодые, видели в мавзолее Ленина и Сталина, тогда они ещё лежали рядышком. Ленин был маленький, жёлтенький и ссохшийся. А Сталин — большой, полный и румяный, как живой.
