Читать «Русские народные сказки (Илл. Р. Белоусов)» онлайн - страница 19

Пошел старик в баню. А Месяц запихал пальчик свой в дырочку, и оттого в бане светло-светло стало.

Выпарился старик, пришел домой и велит старухе топить баню ночью. Старуха истопила; он и посылает ее туда париться. Старуха говорит:

— Темно париться-то!

— Ступай, светло будет.

Пошла старуха, а старик видел то, как светил ему Месяц, и сам туда же — взял прорубил дырку в бане и запихал в нее свой палец. А в бане свету нисколько нет. Старуха знай кричит ему:

— Темно!

Делать нечего. Пошла она, принесла лучину с огнем и выпарилась. На третий день старик пошел к Ворону Вороновичу. Пришел.

— Чем тебя угощать-то? — спрашивает Ворон Воронович.

— Я, — говорит старик, — ничего не хочу.

— Ну, пойдем хоть спать на насест.

Ворон подставил лестницу и полезли со стариком.

Ворон Воронович посадил его под крыло. Как старик заснул, они оба упали и убились.

МОРОЗКО

У старика и старухи были три дочери. Старшая дочь доводилась старухе падчерицей, оттого старуха ее не любила, с раннего утра и до вечера ее журила и нарочно утруждала бедняжку работою. Падчерица должна была подниматься до свету: она и дрова и воду носила, и печку топила, и полы подметала, и скотине корм задавала. Но старуха и тут была недовольна и на Марфушу то и дело ворчала: экая ленивица, экая неряха, и голик-то не у места, и ухват не так поставлен, и в избе-то сорно. Девушка молчала и плакала. Она всячески старалась приноровиться к мачехе и угодить ее дочкам, но сестры, глядя на мать, Марфушу во всем обижали, ссорились с нею и нередко доводили до, слез: то им и любо было! Сами они просыпались поздно, приготовленной водицей умывались, чистым полотенцем утирались, а за работу садились, когда пообедают.

Вот наши девицы росли да росли, стали большими и сделались невестами. Скоро сказка сказывается, да не скоро дело делается. Старику жалко было старшей дочери. Он любил ее за то, что была послушная, работящая, никогда не упрямилась, никому не перечила — что заставят, то и делает; да не знал старик, чем пособить горю. Сам был хил, старуха — ворчунья, а дочки ее — ленивицы и упрямицы.

Вот наши старики стали думу думать: отец — как бы дочерей пристроить, а мачеха — как бы старшую с рук сбыть. Однажды старуха и говорит старику:

— Ну, старик, отдадим Марфутку замуж.

— Ладно! — сказал старик и полез на полати.

А старуха ему вслед:

— Завтра встань пораньше, запряги лошадь в дровни и поезжай с Марфуткой. А ты, Марфутка, собери свое добро в коробейку да надень чистую сорочку: пойдешь с отцом в гости.

Добрая Марфуша обрадовалась, что ее повезут в гости, и всю ночь спала сладким сном. Поутру встала, умылась, собрала свое добро в коробейку и сама нарядилась, и была девка — хоть куда невеста! Старик ни свет ни заря запряг лошадь в дровни, подвел к крыльцу и пошел в избу, сел на лавку и сказал:

— Ну, я все изладил, а ты, Марфуша, готова?

— Готова, батюшка!

— А если готовы, так садитесь за стол да жрите! — крикнула на них старуха.

Старик с дочкой сели за стол, а старуха подала им ковригу хлеба да миску старых щей и промолвила: