Читать «Россия молодая. Книга 2» онлайн - страница 343

И спросил:

– Капитанами кого на корабли, Сильвестр?

Иевлев быстро переглянулся с Апраксиным, тот ответил:

– Думаю, государь, не шли бы капитанами англичане. Нынче, слава богу, дожили, есть у нас и свои моряки – истинные, природные россияне.

Петр пробурчал не оборачиваясь:

– Пиши роспись русским.

– Написана! – с готовностью ответил Апраксин. – Все трое – капитан-лейтенанты. На флагманском корабле пойдет Егор Пустовойтов.

– Озорник твой Пустовойтов, горяч, пожалуй, а?

– Укатается! – мягко сказал Апраксин. – Молод еще, оттого и горяч.

И подошел к Петру с пером и росписью. Адмирал Крюйс, покуда молчавший, заметил, покашливая:

– Все же некоторые иноземные капитаны имеют опыт...

– И адмиралы, как ты! – вдруг крикнул Петр. – Забыл, как «Выборг» на мель посадил? Едва из ссылки возвернулся, уже гавкаешь! Может, Рейса твоего хваленого, что противника упустил, обратно к флоту вернуть? Сиди да молчи, не то навеки из службы выбью!

Он сердито подписал бумаги, вернул Апраксину, спросил – еще чего надо. Тот сказал решительно:

– Я в рассуждении сего первого лоцмана, государь. Ты погляди вокруг, сколь великое множество людей высоких чинов достигло: Сильвестр Петрович – вице-адмирал Российского флота, я – генерал-адмирал, ты – тож вице-адмирал, Памбург да Варлан шаутбенахты...

– Ну! Что тянешь?

– А Рябов как был на Двине первым лоцманом, так и на Неве все первым лоцманом ходит...

Петр встал, постучал Апраксина согнутым пальцем по лбу, сказал добродушно:

– Вишь, беда какая: стар ты, Федор Матвеевич, сед ты, вовсе плешив, а ума и по сей день не нажил. На Руси еще сколь великое множество будет подобных нам вице-адмиралов, генерал-адмиралов, шаутбенахтов и иных прочих, в высоких чинах обретающихся. А первый лоцман, покуда Русь живет, навеки в ее гиштории един пребывать будет. Для того он и первый! Понял ли, садовая голова?

– Как не понять! – не без смущения ответил Апраксин.

– А ежели понял, то поедем! Не рано!

Уже наступил день, когда они вчетвером вышли из здания коллегии. Гвардейцы сделали на караул, к крыльцу подъехали одноколка Петра и экипаж Апраксина.

– Садись со мной! – велел Петр Иевлеву и подмигнул на Крюйса. – Вишь, надулся...

Апраксин отъехал. Петр разобрал вожжи, взмахнул кнутом, одноколка, кренясь на выбоинах, гремя коваными колесами, быстро понеслась вдоль Невы ко дворцу. Берег полого спускался к воде, петербургские жители уже выгнали пастись коров. Двумя передними ногами враз прыгала у самой воды стреноженная кобылица, ее жеребенок пил из реки. Справа над огородами, над чахлыми палисадниками, над низкими домами летало воронье, громко, картаво каркало. За Невою, на Васильевском, ветер плавно кружил черные мельничные крылья, там на мельницах терли доски для Адмиралтейства.

– Будешь с визитацией в королевстве датском, в городе Копенгагене, – сказал Петр Иевлеву, – с почестями примешь на корабль книгу покойного нашего Хилкова; сей муж скончал живот свой в шведском плену и непрестанно трудился, вплоть до кончины. Примешь и останки Андрея Яковлевича, похороним с честью здесь на кладбище Александра Невского...