Читать «Ромейское царство» онлайн - страница 26

Необходимо подчеркнуть, что, как и синклит, эти группировки димов имели права и пользовались ими. К примеру, они могли напрямую обращаться к местному представителю государственной власти, если дело происходило в провинции, или даже к императору в столице. Им же принадлежала власть, своеобразная «димократия» — власть димотов, которую ни в коем случае нельзя понимать как власть всего народа, и которая временами выливалась в общественные беспорядки, восстания горожан — «активистов», в анархию и хаос толпы. Следует также помнить, что вокруг организации зрелищ и от участия в них так или иначе кормилось огромное количество людей, как подчеркивал историк Прокопий Кесарийский, — «…почти бесчисленное количество». В любом случае это была сплачивающая сила, способная выражать волю и интересы широких слоев ромеев, по крайней мере, всего населения города.

Константинопольский главный Ипподром отличался особой пышностью, размерами и великолепием. Его громада располагалась в самом престижном центральном районе города, в непосредственной близости от монументального архитектурного комплекса Большого императорского дворца, раскинувшегося между берегами Босфорского пролива и Мраморного моря (Карта 8). Столичный Ипподром был построен по образцу римского Большого цирка — Circus Maximus суровым императором Септимием Севером еще в 203 г. и перестроен, значительно увеличен через столетие Константином Великим. Его здание в виде лежащей буквы П ромеи называли стама. С одной стороны стама изгибалась мощным каменным полукругом на циклопическом фундаменте и именовалась Сфендона, а с другой, торцовой стороны была прямой. Именно здесь размещались восемь ворот, служивших входом для зрителей, а еще четверо ворот скрывали за железной решеткой так называемые Карцеры, стартовые места колесниц и одновременно стойла для лошадей, участвовавших в забегах. Общая длина огромного столичного Ипподрома, со временем ставшего способным вместить 30, 60 и даже 80 тысяч зрителей, росла от перестройки к перестройке в V–VI вв. и составляла по разным данным от 370 до 480 метров, а внешняя ширина — от 117 до 180 метров. Ныне все, что от него осталось, лежит в турецком Стамбуле под четырехметровой толщей земли, на которой разбит парк и две площади, одна из которых — Ат Майданы так и переводится — Площадь лошадей.

Арена для гонок колесниц достигала 170 метров в длину и 79,5 метров в ширину. Ее пересекал, деля на два трека — беговые дорожки шириной до 35 метров, невысокий барьер, а по сути, двойная стена общей шириной около 10 метров, которую ромеи называли «Спина» (ударение на «и») — от латинского «колючка, шип», из-за стоящих в ее промежутке монументов. Здесь были великолепные колонны, высоченные, громадные четырехугольные порфирные и каменные обелиски из Египта, в том числе покрытые позолоченными бронзовыми пластинами, а также бронзовые и мраморные статуи знаменитых ваятелей древности, жертвенники из великих храмов античности, бронзовые изваяния диких зверей. Особенно впечатляли отлитые из меди знаки зодиака, а также привезенная из Дельф огромная бронзовая чаша-треножник на восьмиметровых винтообразных подпорах из трех извивающихся змей и гигантская статуя Геракла работы выдающегося древнегреческого скульптора III в. до н. э. Лисиппа. Теперь в эти прославленные творения вкладывали иной, философский или магический смысл, они служили иным временам и умы христиан не смущали. Даже статуи Афины или Минервы стали олицетворять Софию — Премудрость Божию, а изображение египетской Исиды с младенцем Гором удобно превратилось в прообраз Богоматери. Другие, менее понятные, служили просто для потехи — символами древней культуры, наследниками которой чванливо осознавали себя ромеи. Позже, с приходом средневековья их станут боятся, находя в них нечто непонятное, а значит, зловещее, таинственное.