Читать «Роман Нелюбовича» онлайн - страница 34
Олег Велесов
– Да, Солнце.
– Я же просила!..
– Просила, просила. Отвыкну, обещаю. Чего хотела?
– Ты занят там чем-то? Пьёшь что ли опять?
Ничего от неё не скроешь, словно чувствует, ну да теперь других пускай воспитывает.
– Слушай, говори, чего хотела или я телефон выключу.
По ту сторону связи возникла тишина, та самая, которая взрывается. Я приготовился к гневному всплеску, даже губы сжал, чтоб ненароком не взорваться в ответ, и очень удивился, услышав осторожное:
– У тебя всё в порядке?
– Да. Говори, давай.
Она ещё помолчала, я услышал звуки, похожие на всхлипывание. Но она никогда не плакала; злилась – да, но не плакала.
– Вадим хочет к тебе приехать, – голос спокойный, уверенный и немного недовольный, но это не удивительно: Вадим всегда был маменькиным сыночком, а тут, можно сказать, проявление характера, поэтому понятно, почему недовольный. – Не знаю, откуда на него такая блажь нашла, но я не против.
– Я тем более не против, пусть приезжает.
– Хорошо, я передам ему. Пока.
– Пока.
Я задумался: ко мне хочет приехать сын. Странно. За десять последних лет мы виделись с ним раз пять, может шесть. Ещё звонил ему на дни рожденья, поздравлял – и вдруг хочет приехать. Странно. Даже как-то… даже как-то боязно. Что я скажу ему при встрече?
– Что случалось? – спросил Лёха.
– Да ничего… так, сын приезжает.
– Сын? Большой?
– Двадцать два года.
– Большой. Женат?
– Какое, даже в армии не был.
– Не был? – хмыкнул Галыш. – Армия нужна, без неё мужик никак, тем более нынче всего год служить. Это мы по два года отхватили – это да. А год, так, бахвальство. Батя мой вообще трёшку служил в пехоте. А на море и того больше.
– Не в годах дело, – махнул рукой Лёха. – Какая разница сколько. Главное, был. Понюхал, попробовал, мужиком стал. Мой, вон, охлёсток, не хочет идти. Ему рано ещё, конечно, но тоже вот скоро. Но я с ним ещё поговорю, объясню как полагается!
– Тоже мне объясняльщик, – улыбнулась Люська.
– Григорич, твою мать! – воскликнул Галыш.
– Ты чего, Сань?
– Да редактора зовут – Григорич. Я же помню, из головы просто выскочило.
Лёха рассмеялся:
– Ну, теперь можно ещё по соточке.
Свечерело. Лёха принёс керосиновую лампу, повесил над столом. Мягкий свет фитиля осветил беседку, бросил по сторонам корявые тени. Люська повела глазами по теням, вздохнула глубоко и вдруг запела:
Галыш подхватил. Дуэт получился красивый, я даже вскинул брови от удивления. Ласкающий, томный голос Люськи и неожиданно сильный тенор Саньки Галыша заставили прислушаться и вытянули из глаза слезинку. Я посмотрел на Лёху, тот улыбался и тоже слушал, слегка покачиваясь в такт мотива. Для него этот дуэт не стал откровением, только Серёня дремал, прислонившись головой к столбику беседки.
Я налил себе водки, выпил. Слова ложились на душу лёгким белым полотном, снежным, как сама песня, и потому прохладным. А душа как раз требовала прохлады и требовала полёта, и мне захотелось подхватить этот чистый русский напев, дать ему волю, дать возможность наравне с Люськиным голосом поплыть вдоль по темнеющей улице Светлой, порадовать народ красотою исполнения… Слава богу, удержался, не испортил песнь своим фальшивым хрипом.
