Читать «Розница (сборник)» онлайн - страница 2

Ангелочки

Черная ночь. Черное, как сажа, небо, на котором крупно, коряво нарисованы три карикатурные синие звезды. Звезды — поддельные, но никто здесь этого не замечает, потому что никто не имеет обыкновения пялиться на небо. Здесь настолько никто ничего не замечает, что уже и небо наполовину поддельное. Со временем станет поддельным все. Господь наш, наш Спаситель, не для того делал Божий свой мир, чтобы на него не обращали внимания; люди, любуясь Божьим миром, сохраняют его подлинным, а если нет, — то Сатана незаметно, постепенно его подделает, и никто не заметит.

Но это так, к слову. Два заблудившихся босых ангелочка стоят у дубовых ворот, за которыми живут дубовое куркулье. Они не пускают ангелочков во двор, они даже не слышат, что те к ним стучатся.

Ангелочки в ночи, их тела светятся белизной.

А уже осень. Ночью очень холодно. Ангелочки замерзли, замерзли до ужаса. Особенно их босые ноги на заиндевевшей траве. Они трут одну ногу об другую, шевелят пальцами на ногах. Они уже даже не стучатся, просто стоят у ворот.

А в крепко сработанном куркульем доме хозяева расслабляются после двенадцатичасового трудового дня. Они кромсают сало, пьют мутный самогон, дурея, чумея от него. Я вижу огромный потрошительный нож с повисшими на нем тоненькими, прозрачными ломтиками сала, почти уже тающими от воздуха.

В начале славных дел

Я неожиданно проснулся. Я был почему-то одет и лежал на диване в родительской комнате. Лишь чуть-чуть придя в себя, я спохватился: а как же школа? Не опоздал ли? Часы показывали половину десятого. Так и есть, опоздал и уже практически прогулял первый урок. Черт. Сейчас надо по-шустрому. Живенько пошел в ту комнату, где жили мы с братом. К моему изумлению, этот свиненок не только не ушел в школу, а нагло дрых, переплюнув меня в безответственности и наплевательстве. Несколько раз я позвал его. Он не откликался. Подойдя к его кровати, чтобы потрясти его, я вдруг обнаружил, что никакого брата там нет, кровать заправлена, и на ней лежит его школьная сумка. Я взял сумку в руки и некоторое время тупо вертел ее в руках, разглядывая. Тут была какая-то странная цепочка: опоздание в школу, брат, школьная сумка. Брата не было, неизвестно, ушел ли он в школу, но сумку тем не менее я верчу в руках именно школьную. Как некий намек… Или насмешку? Или призыв? Я ничего не мог понять. Додумавшись, что я, похоже, никогда и не пойму, я решил поехать в школу сам — сделать то единственное, в чем я был безоговорочно уверен.

Выйдя из подъезда, я отправился, как и решил, в школу, но тут вспомнил, что давно не видел друга Валеру. Точно, давно Валерку не видел! И я пошел к нему. Я бодро шел к Валере, и единственное, что меня раздражало — нет, скорее, утомляло, — так это то, что везде, по всей земле, с чего-то была натянута ржавая, толстая проволока, причем натянута достаточно высоко: переступать через нее приходилось, задирая колени чуть ли не до подбородка. Я добросовестно через нее переступал, со стороны напоминая, вероятно, цаплю. О прохожих я не думал.