Читать «Рожденные телевизором» онлайн - страница 178

Пыталась вспомнить, а кто прилюдно просил прощения у народа в последний раз? На ум пришел только Ельцин: простите меня, вашего президента. Впрочем, на днях публично покаялся Андрей Литвинов. Тот самый капитан самолета, который не пустил на борт опоздавшего иркутского губернатора. Обращаясь к Владимиру Зельдину, коллеге по ток-шоу (кстати, на темы стыда), он с большим чувством сказал: простите нас за то, что довели страну до ручки. А еще с большим чувством летчик Литвинов, голос коллективного бессознательного, принялся мечтать вслух: как сделать так, чтобы кто-нибудь забрал двух известных петербуржцев, которые раньше разводили мосты в Ленинграде, а теперь разводят всю страну?

Действительно – как? Если бы знать…

12 октября

Если не они, то кто?

Лозунг дня: перемены необходимы для того, чтобы не было перемен

Чем Паша Ангелина отличается от Тины Канделаки? Пожалуй, лишь одним – способностью внятно выразить свои мысли. На съезде стахановцев знатная трактористка четко говорила о мире счастья, в который ее привел великий Сталин. На встрече президента с соратниками знатная телеведущая, привычно путаясь в падежах и эмоциях, заверяла Дмитрия Анатольевича в совершеннейшей личной преданности. Паша выступила с конкретным предложением: «Сто тысяч подруг – на трактор». Тину даже на трактор не посадишь – она и его заговорит. А в остальном Тина и Паша родственные души. Канделаки отделяет от Ангелиной без малого семьдесят лет, но звезда гламура любит власть с той же страстью, с какой ее любила первая в России женщина-трактористка.

Любовь на одной шестой части суши – движущая сила политики. Сталин не нуждался ни в Чурове, ни в демократической косметике, но он нуждался в большом и чистом чувстве. Отраслевые съезды хоть стахановцев с писателями, хоть агрономов с гинекологами призваны были зафиксировать нечеловеческую тягу масс к вождю. Путин с Медведевым, увы, от Чурова с его арифметикой все-таки зависят, но им тоже хочется любви электората. Отсюда – бурный рост форматов разнообразных встреч с соратниками. Прежде ими увлекался только Путин, теперь и Медведев. Путинское увлечение понятно: он строил фундамент для очередного президентского срока. Медведевское братание с единомышленниками «после бала» вызывает только вопросы. Приятно, конечно, услышать от друзей высочайшую оценку своей разнообразной деятельности – от государственного строительства до успехов в танцах. Только все эти публичные восторги уместны лишь в одном случае: если бы Дмитрий Анатольевич, растрогавшись, вдруг молвил: я, пожалуй, передумал – иду в президенты. Чуда, однако, не случилось, а сторонникам осталось утешиться разве что возможностью украсить собой обещанное большое правительство, которое с их помощью станет очень большим.