Читать «Роддом, или Поздняя беременность. Кадры 27-37» онлайн - страница 82
Татьяна Юрьевна Соломатина
– Танька! Немедленно посмотри на меня и скажи, что случилось!
– Ни… Ни… Ни… Чего!… Не… Случи-и-и-лось! – подвывала Мальцева, отрицательно мотая головой и, не отрывая ладоней от лица, размазывала слёзы, льющиеся из глаз водопадом.
– Тебе что, ремонт не нравится? – Марго посмотрела на рюмку, приготовленную для подруги и, вздохнув, залпом опрокинула её в себя. – Ничего розового, никакого малинового и даже намёка на бордовый! Сделала всё, как Панин велел! Мы оба тебе сюрприз готовили. Он сам, лично, и мебель, и ткани выбирал. И даже этот холодильник. Вся ты теперь в любимом бежево-пыльном, твоего любимого оттенка, и бледно-зелёном – цвета твоей жизни. Так что – чего ревёшь?! – топнула ногой Марго.
– Ни… Ни… – Мальцева шумно всхлипнула.
– Так, всё! – Марго подошла к Татьяне Георгиевне и с силой оторвала руки той от лица. – Быстро объясняй мне своё «ничего»!
– Этот… пос…тер! – всхлипнула Мальцева. – Был в другой рамке!
– Ясир Арафат, мать честная! – всплеснула руками Марго. – Действительно, как я сразу не догадалась, из-за чего истерика. Какая трагедия!
Татьяна Георгиевна слегка успокоилась, но на слова подруги никак не реагировала, утирая руками и без того опухшие глаза.
– Это был сарказм. Тань, ты различаешь сарказм?
– А ты что, «Доктора Хауса» насмотрелась?
– О, как приятно слышать нотки ненависти в твоём голосе. Это так бодрит! Спасибо, Маргарита Андреевна, что так оперативно сделали такой прекрасный ремонт!
Старшая акушерка картинно замерла в ожидании реакции заведующей.
– Это был твой текст, если что, – так и не дождавшись благодарности, она отмерла.
Татьяна Георгиевна встала и налила себе водки в ту же рюмку, которой чуть раньше воспользовалась Марго. И молча выпила.
– Постер был в простой, чёрной, слегка потёртой рамке. Тонкой. Простой. Элегантной. Без ваших мудовых фестонов и блядских рюшечек, – мрачно прокомментировала она, проглотив пятьдесят холодной водки. И, немного помолчав, добавила: – И этот постер, в
– И я что?! – внезапно зло заорала Марго. – Должна сейчас упасть на колени и биться головой об этот свежеположенный дорогущий паркет? Возможно, я и знала. Возможно, ты до сих пор хранишь использованные менструальные прокладки, только потому, что их тебе купил Матвей. Очень даже может быть, что ты хранишь его нестиранную рубаху, точнее – истлевшую рубаху. Или трусы! Возможно, ты жалеешь, что закопала его, а не мумифицировала труп. И я, и Панин, зная, что этот постер в той рамке тебе подарил Матвей, просто-напросто забыли это! Потому что мы – не фетишисты. И не некрофилы, в отличие от некоторых тут! Мы поменяли эту ёбаную рамку к этому говённому постеру только потому, что всё здесь в бежево-палево-пыльно-оливковых тонах. Угодить хотели-с! Извините-с, барыня-с!
Прокричав всё это, Маргарита Андреевна обессилено упала на стул и, запрокинув голову, закрыла глаза.
