Читать «Ровесники: сборник содружества писателей революции «Перевал». Сборник № 3» онлайн - страница 3

Медными голосами звенит гармошка. Рты — дырами на потных лицах, из дыр лезет конец.

Хотя грязи нет — сотнями полозьев снег перетерло в бурый песок.

Зина долго каталась с Лидочкой. Сначала на своей чалой кобылишке, потом на неуклюжем доморощенном «битюге» Панькиного ухажора. Скоро обе озябли в своих городских костюмах и решили вылезти — походить немного или забежать домой погреться. Шли наравне с только что покинутыми санями щуплого паренька, под барашковой шапкой похожего на мальчика, обменивались с ним шутками. Поминутно закатывались беспричинным молодым смехом. Солнце щедро поливало их золотом своих лучей. Дошли до околицы. Здесь громадный был наметен сугроб, и им пришлось перебраться поближе к избам. Напротив заворачивалось медленное кольцо.

— Домой?

— Бежим, Зинишная!

Но не пришлось… По дороге, прямо на загибающийся дугою поезд, неслась пара гусем. Гнедой коренник, храпя и ёкая, сильно махал лохматыми ногами, высоко задрав подтянутую поводом, горбоносую голову; на выносе, струной натянув постромки и скосив глаза, скоком несся круглый буланый мяч… Гикает ямщик Васька-Гуж. И, как филин, гогочет Конской.

— Гого-го-го-го!..

Под сильной рукой Васьки, проскочив сквозь завор, пара круто взяла в сторону, врезалась в сугроб и… путая постромки, валялся буланый; по брюхо завязнув в снегу, тяжело переводил дух горбоносый коренник. Конской вместе с Васькой скатился прямо к ногам девушек, от изумления не успевших даже расхохотаться.

Васька вскочил сразу, утопая в снегу, бросился к лошадям: распутывать, поднимать, выволакивать. А Мишка поднимался медленно, удивленно тараща цыганские свои глаза на сугроб, на смеющихся вокруг зрителей… Смущенно отряхивал с бекеши снег, не зная, куда спрятаться от хохота, топтался на месте. И, чтоб удрать как-нибудь, увидев Митина, заорал:

— Колька, постой, чортушка, я к тебе сяду!

Вася выволок пару на дорогу, втискался в медлительный круг. Буланая выносная виляла, — хотелось ей быстрого хода, — вылезала то вправо, то влево. Муки с ней было много, и Вася очень обрадовался, когда Конской перелез к нему и сказал мрачно:

— С Колькой Митиным на полведра заспорил, что ему за нами не угнаться. Смотри, брат, не подгадь.

До околицы было еще далеко. Красный от недавней возни и напряжения, ямщик старался сладить с лошадьми и ворчал:

— Говорил — нельзя парой ехать… Путайся здесь… Подумаешь, дворянин какой нашелся…

Зина, крепко взявши Лиду под-руку, шла навстречу.

— Ловко?

— Ловко!

Смеются до стонов.

— А как он, — давится Лида, — как он глазами-то… хло… хлопал!

— Ой, не могу… Ой, умру…

Идут. Поровнялись… Вдруг:

— Поедемте, барышни, кататься?

Скромненько, удерживаясь от улыбок, сели. Мишка придвинулся к краю, все трое поместились рядом.

— Вы не ушиблись? — серьезно спрашивает Зина, и губы у нее чуть подрагивают. Лида не выдерживает, фыркает, закрывается муфточкой.

— Я-то? Хм… Как это я мог ушибиться?.. Странно даже слышать… когда, можно сказать, нарочно к вашим ногам катился!