Читать «Ретенция» онлайн - страница 239

Моя рука тянется к полотну. Едва я касаюсь пальцем потрескавшейся части глади картины как получаю шлепок по руке от Раварты.

– Ауч! Ты чего?! – возмущаюсь я.

– Ты обалдел? Этой картине уже ни одна сотня лет, а ты лапаешь руками.

– Да я только легонько, одним касанием, хотел понять – настоящая она или нет.

– А ты прям эксперт?! Да?

– Ну чего ты завелась. Больше не буду…или, может, ты ревнуешь к женщине на картине? Что, мол я её решил «полапать»? А?

– Фу, дурень! Вот ещё мне ревновать к давно умершей тётке!

– Эх, вы девчонки, девчонки! Все одинаковые, – я продолжаю подтрунивать Раварту.

Вообще-то она права. Мне бы попридержать свои руки, да и язык, но в такие минуты остановиться бывает совсем непросто.

– Глупости ты городишь! И вообще, пошли уже. Мне кажется, осталось совсем немного.

Мы отходим от картины. Голова заполняется ещё большим количеством вопросов.

– Вашингтон? Ты что-нибудь слышала об этом месте?

– Нет! Впервые прочла здесь…

– Ага…И я тоже. Значит, они извлекали произведения искусства из разных мест, – рассуждаю я вслух. – А потом ещё производили сравнения образцов ДНК.

– Видимо, чтобы удостовериться в подлинности, – подхватывает она.

– Это да…Представляешь жили себе люди, работали, творили. Даже и не думали, что кто-то потом будет ковырять их картины и выискивать в них частицы кожи и прочего биоматериала, чтобы отправить на экспертизу.

– Разве вы учёные, не любители именно этим позаниматься? – она толкает локтём меня в бок и начинает хохотать.

Здесь в замкнутом пространстве её хохот разносится гулким эхом. Я невольно ёжусь, глядя на зубы Раварты.

Она успокаивается, и мы идём молча ещё несколько десятков километров. На пути нам попадется ещё несколько шкафов с провизией. Мы пополняем запасы воды и сэндвичей только в одном из них. Ноги гудят, отяжелевшие ступни начинают заплетаться. Я запрещаю себе чувствовать усталость. Я знаю, что это мой мозг создаёт эти ощущения, нельзя поддаваться на провокации. Есть только путь вперёд каким бы долгим и утомительным он ни казался. Сзади остаётся лишь густая тьма. Раварта много пьёт, но почти ни есть. Её лицо бледное, исхудавшее. Когда мы только познакомились, её кожа излучала свет изнутри. А сейчас на её коже лишь мертвенный отблеск тусклого света коридора.

– Смотри! Там, кажется, видны створки дверей! – её голос звенит неожиданно громко.

Арка с гранитно-серой скруглённой дверью прямо по курсу. Я с облегчением выдыхаю. Мы преодолели этот марш-бросок. Неужели вот она и свобода? Я вставляю ключ. Прямоугольники выступов сомкнутых дверных створок, раздвигаются. Они похожи на молнию из старого комбинезона Никсы. Только не сейчас. «Не думай о сестре, не думай.» Чтобы подавить нахлынувшие воспоминания, я оглядываюсь назад, пытаясь уловить нечто незримое в абсолютном мраке оставшегося позади нас коридора. Пользовался ли этим тоннелем кто-нибудь до нас? Вероятно, те, кто построил эти катакомбы, явно себя любили.