Читать «Редьярд Киплинг. Лучшие сказки» онлайн - страница 210

Белый котик

The White Seal (1893)

^{перевод И. Комаровой}

Все его сородичи были обычными, а этот морской котик почему-то родился белым… А когда ты так отличаешься от других, понятно, что и судьба у тебя будет особая. Белому Котику пришлось столкнуться с жестокостью людей, с насмешками своих собратьев, но он не стал мириться с несправедливостью этого мира. Котик одержал победу над всеми врагами и привел свое племя к безопасным берегам… Замечательный писатель Редьярд Киплинг наделяет своих персонажей человеческими чертами — вспомните любопытного слонёнка, ленивого верблюда или мудрого удава. Вот и в этой сказке Белый котик — настоящий герой, сильный, смелый, бросающий вызов судьбе. Не потому ли сказки Киплинга так любимы читателями всех возрастов, что их персонажи напоминают нам… самих себя? Иллюстрации к книге созданы Викторией Денисовой.

Для младшего школьного возраста.

Котикова колыбельная

Усни, мой сыночек: так сладко качаться Ночною порою в ложбинке волны! А месяц всё светит, а волны всё мчатся, И снятся, и снятся блаженные сны. Пучина морская тебя укачает, Под песню прибоя ты ночку проспишь; Ни рифы, ни мели в такой колыбели Тебе не опасны — усни, мой малыш!

Все, о чем я сейчас расскажу, случилось несколько лет назад в бухте под названием Нововосточная, на северо-восточной оконечности острова Святого Павла, что лежит далеко-далеко в Беринговом море.

Историю эту мне поведал Лиммершин — зимний королек, которого прибило ветром к снастям парохода, шедшего в Японию. Я взял королька к себе в каюту, обогрел и кормил до тех пор, покуда он не набрался сил, чтобы долететь до своего родного острова того самого острова Святого Павла. Лиммершин — престранная птичка, но на его слова можно положиться.

В бухту Нововосточную не заходят без надобности, а из всех обитателей моря постоянную надобность в ней испытывают одни только котики. В летние месяцы сотни тысяч котиков приплывают к острову из холодного серого моря — и немудрёно: ведь берег, окаймляющий бухту, как нарочно придуман для котиков и не сравнится ни с каким другим местом в мире.

Старый Секач хорошо это знал. Каждый год, где бы его ни застала весна, он на всех парах — ни дать ни взять торпедный катер — устремлялся к Нововосточной и целый месяц проводил в сражениях, отвоёвывая у соседей удобное местечко для своего семейства — на прибрежных скалах, поближе к воде. Секач был огромный серый самец пятнадцати лет от роду, плечи его покрывала густая грива, а зубы были как собачьи клыки — длинные и острые-преострые. Когда он опирался на передние ласты, его туловище поднималось над землёй на добрых четыре фута, а весу в нем — если бы кто-нибудь отважился его взвесить — наверняка оказалось бы фунтов семьсот, не меньше. С головы до хвоста он был разукрашен рубцами — отметинами былых боев, но в любую минуту готов был ввязаться в новую драку. Он даже выработал особую боевую тактику: сперва наклонял голову набок, словно не решаясь взглянуть в глаза противнику, а потом с быстротой молнии вцеплялся мёртвой хваткой ему в загривок — и тогда уж его соперник мог рассчитывать только на себя, если хотел спасти свою шкуру.