Читать «Революtion!» онлайн - страница 31

Валерий Дмитриевич Соловей

Работает закон возвышения потребностей. Люди привыкают к росту своих доходов и к приятным тратам. Они начинают ездить отдыхать за границу, причем дважды в год; они каждые полгода меняют мобильный телефон, а раз в два года – автомашину; они покупают в ипотеку городскую квартиру и начинают строить загородный дом.

И хотя в обществе много ворчат и жалуются на казнокрадство, коррупцию и злоупотребления власть имущих, это возмущение носит неглубокий характер и не толкает людей к протестным политическим действиям. Ведь им есть чего терять – благоприятную перспективу. В силу присущего всему роду человеческому когнитивного искажения – бессознательной привычки абсолютизировать и экстраполировать статус-кво, сегодняшнее положение вещей – общество пребывает в безмятежной уверенности, что благоприятная экономическая ситуация и возможность обогащения теперь будут всегда.

«Счастье было так возможно, так близко». Но вдруг – а это всегда случается вдруг – происходит обрыв надежд и ожиданий. По каким угодно причинам: изменилась экономическая конъюнктура, рынок перенасыщен, появились влиятельные экономические конкуренты, ухудшилась международная ситуация, началась война и др. Для общества результат один: процветание закончилось, наступило время «тощих коров».

И тогда после первого шока и детских надежд, что все скоро образуется, вернется на круги своя, надо лишь немного обождать, возникает мрачная свинцовая уверенность, что кризис – это всерьез и надолго, что прежней жизни уже не будет. Обрушение массовых надежд и ожиданий всегда чревато раздражением и агрессивным недовольством. Тем более когда люди начинают вслух задаваться вопросом: почему элита по-прежнему роскошествует, в то время как все мы стали жить заметно хуже? В новой ситуации несправедливость и злоупотребления возмущают людей гораздо сильнее, чем прежде. И у этого возмущения гораздо больше шансов вылиться на площади и улицы.

Еще одним обстоятельством, превращающим экономику per se, а не только неравенство и нищету, в потенциально революционный фактор, оказывается возможность сравнения. Особенно важно это для современного мира, который несравненно прозрачнее, чем двести, сто или даже двадцать лет тому назад. Почему мы живем хуже, чем соседние страны, хотя начинали одинаково? Это вопрос, которым люди просто не могут не задаваться.