Читать «Рассказ о брате (Документальная повесть)» онлайн - страница 88

Не случайно в самые первые дни войны в числе первых Героев Советского Союза был именно летчик, капитан Гастелло, ибо огромную помощь воинам, сражавшимся на полях войны, всегда оказывали те, кто сдерживал врага в воздухе, уничтожал его бомбовыми ударами, огнем бортового оружия, таранил его в воздухе, а если надо — и на земле.

Использование тарана в битве является крайней мерой и последним ударом по врагу, когда летчик понимает, что гибель неизбежна, идет сознательно на последний для него шаг и при этом стремится еще раз ударить по противнику, героически погибая.

Чем же объяснить, что при некоторой возможности еще бороться за спасение жизни летчики подбитых самолетов решались на последний, стремительный удар? На этот вопрос дают ответ ветераны войны, которым довелось направлять свои самолеты на врага, таранить противника на земле и случайно остаться в живых. Таким свидетелем является, например, летчик Анвар Гатаулин. 18 августа 1945 года он вместе с членом экипажа старшим лейтенантом Хрусталевым направил свой горящий самолет на японскую артиллерийскую батарею. При падении, над самой поверхностью земли, произошел взрыв бензинового бака, и взрывной волной командир корабля Гатаулин был выброшен из кабины и случайно остался в живых. Член экипажа Хрусталев погиб. Оба отважных авиатора были удостоены высокой награды — звания Героя Советского Союза. Старший лейтенант Хрусталев — посмертно.

Анвар Гатаулин впоследствии рассказывал, что на таран вражеской батареи они с другом пошли сознательно. Подбитый самолет был плохо управляем, и прицельное бомбометание на нем выполнить уже не представлялось возможным. Но приказ — уничтожить батарею — должен был быть выполнен во что бы то ни стало! Верные своему воинскому долгу, Гатаулин и Хрусталев, не колеблясь, использовали свой последний шанс — пошли на таран…

Таран самолетом — это высший акт самопожертвования летчика ради выполнения поставленной цели. Это подтверждают и те, кому приходилось выполнять боевое задание, находясь рядом с отважным героем, наблюдать его последний полет и слышать в эти минуты по радио прощальные слова: «За Родину! Иду на таран!»

Во многих случаях подбитый или горящий самолет оставался управляем, еще была некоторая надежда, что удастся совершить посадку или выброситься с парашютом из горящей машины. Но верные сыны Отчизны не рассчитывали на случайную возможность остаться в живых. Не о себе они думали в те тяжкие минуты — о судьбе любимой Родины, просторы которой топтал кованый фашистский сапог. Герои горели в огне, задыхались в дыму и, пренебрегая пленом, продолжали сбрасывать бомбы в цель. А израсходовав боеприпасы, шли на таран!

Наземный таран, совершенный капитаном Гастелло и многими пилотами, повторившими его подвиг, был возможен еще и потому, что они не представляли своего счастья без счастья Родины, своей жизни — вне жизни своей Отчизны.

«Смерть или победа!» — вот был их девиз.

Это качество советских пилотов — быть беспредельно верными своей Родине — как нельзя более ярко проявило себя в самые критические минуты боя. На героический подвиг с применением наземного тарана шли коммунисты и комсомольцы, молодые летчики, штурманы, воздушные стрелки. Ведь важной особенностью наземного тарана являлось то, что чаще всего он совершался коллективно, всем экипажем. Это говорит о том, что в тяжелую минуту боя все они до конца оставались верными боевыми друзьями, были едины в своем последнем дерзновенном порыве.