Читать «Пьяная Россия. Том первый» онлайн - страница 357
Элеонора Александровна Кременская
В разговоре всегда у Царева мелькали фразы: «значимый» и «не значимый человек».
Самого себя он воображал весьма значимым.
Коллеги же принимали его за шута горохового, соседи по хрущобе, где он также любил похозяйничать, забрав себе пост старосты дома, думали о Цареве, как о буйно помешанном и предпочитали не связываться, а прохожие удивлялись на него, как на чудака, ну, а сам он, что же?
Оставшись один, дома, Царев переодевался, залезая в халат и тапочки, непременно отключал все телефоны, брел на кухню готовить себе ужин в мультиварке. А приготовив, съедал под болтологию старенького радио. После еды, Царев грузнел и почти засыпая, брел в гостиную, где под лопотание телевизора тут же засыпал, погрузившись с головой в мягкое глубокое кресло. Спал он всегда с открытым ртом, пуская слюни по подбородку, оглушительным храпом перекрывая все прочие звуки. Перед ночным сном, в обыкновении, он залезал под душ и, обозревая свой громадный живот, думал о женщине. При этом вспоминался ему разговор с весьма значимым человеком, приятелем, с которым Царев решил поделиться своей проблемой.
– И что ты несешь? – удивлялся приятель. – Чего круговертишь?
– Был я женат уже, понимаешь? – повторял, словно заведенный, Царев.
– Ну, повстречаешься ты с ней пару раз, – продолжал неугомонный приятель, – но ведь надо учитывать, что она свободная, разведенная женщина, к тому же на двадцать пять лет тебя моложе, так с какого перепугу ей твои партизанские игры сдались?
– У нее сын есть, – тихо добавил тогда Царев.
– Сколько лет? – деловито осведомился приятель.
– Пятнадцать!
– Большущий парень, – восхитился приятель, – соображать надо! Тем более, необходимо жениться!
– Да, почему? – взвился Царев.
– Сын в обиду мать никогда не даст, – и кивнул, категорически, – я бы, не дал.
– Трудно жениться, – заскулил Царев.
– Рано труса празднуешь! – хохотнул приятель. – Любишь – так женись, тут только порядочностью и возьмешь, на кой ляд ей кобеляка? Русские матери-одиночки проститутов не любят, на блудодеев оглядываются с презрением.
Стоя под душем, Царев замирал душой, представляя, как любимая женщина теперь относиться к нему.
– А зачем ты с ней в кошки-мышки играешь? – спрашивал его все тот же приятель. – Неужели, ты думаешь, что она верит в твою сверхзанятость? Глупости!
– Что же тогда делать? – робко вопросил Царев.
– Поговорить! Начистоту! Объяснить ей, что ты глуп, как пробка, покаяться перед нею!
– Она не поверит! – засомневался Царев.
– Еще бы! – усмехнулся приятель. – Да ты дома-то у нее хоть раз бывал?
– Не-а, ни разу!
– Она приглашала?
– Да! – закивал Царев. – Только я струсил и не пошел.
– Какими словами отделался?
Царев замялся:
– Сказал, раз у нее кот, стало быть, кошачьей мочой пахнет, а я брезглив, не переношу.
Приятель рассмеялся:
– Ты безнадежен, знаешь ли об этом, а, Царек? И ничего у тебя не выйдет при таком раскладе. Одним словом, брось ты эту затею, не вернешь больше ее, ты сделал все возможное, чтобы нагадить человеку в душу!