Читать «Пьяная Россия. Том первый» онлайн - страница 34

Ванная в коммуналке была одна и туалет один, а жителей много. На стене, в коридоре висело расписание с номером комнаты, жильцы которой обязаны были мыть и прибирать в такой-то день кухню, ванную и чистить унитаз.

Я вернулся в комнату, к молодоженам. В полутьме мерцал магнитофон, тихо мурлыкала музыка, светились глаза женщин, переплетались тени, слышались страстные вздохи и шепотки проносились от одной пары к другой, передавая по эстафете любовную лихорадку.

Как ошпаренный, вылетел я в коридор, не желая связываться ни с одной из представительниц «слабого» пола.

На кухне, женщина больших форм, та самая, из трамвая, в легком маленьком халатике трещавшем при каждом ее движении говорила соседкам о своей любви к холодным котлетам.

Как во сне, я проследил за ее движениями. Отрезав большой ломоть хлеба, она уложила на него котлету, оглядела любовно, прищурилась, поднесла ко рту и… я позорно бежал.

13-е (Еще какой-то месяц сего года)

Бабка Клава попросила меня зайти к соседке. Соседка обещала дать розовый куст, не весь конечно, а так, для роста. Вечно эти бабушки чем-то обменивались. Но не только куст интересовал бабку Клаву, а возможность подработать, об этом и должна была поведать мне соседка, так как с подработкой у нее было все в порядке, не то, что у меня…

Маленькая старушка-соседка провела меня в дом, где было белым-бело: покрывало на кровати, кружевная круглая салфетка на стене, занавески, узорчатая скатерть на столе. Накрахмаленная до хруста поразительная эта чистота поразила меня в самое сердце. Вот так же родная бабка Клава – «роднулечка-бабулечка» бывало, стирала, белила, крахмалила мои школьные рубашки. Натаскивала из колодца воды, кипятила в печке, в котелках, а после стирала в корыте, трудилась. И я, боясь потревожить хрусткую белизну надевал белоснежную рубашку с трепетом, подвязывал воротник пионерским галстуком.

Внучка у бабушки-соседки глазастая и деловитая. Они обе активные:

– Пенсии плотют махонькие, – пояснила соседка, – приходится робить.

И она, бойко шаркая, принялась раскидывать газеты по почтовым ящикам улицы.

– А ведь што нам старым и не жить? – повернулась она ко мне. – На пенсии отдохнуть бы, мир повидать, съездить на юга косточки погреть. Пенсия – слезы, на хлеб, на налоги едва хватает. Пенсионеры – не люди, для нашего царя-батюшки кормить стариков, ой, как трудно. По всему видать мечтает он от нас отделаться да в могилы поскорее загнать.

Я молчал и пожирал глазами внучку. Она дичилась, но поглядывала. Зовут Настя.

13-е (Месяц сего года)

Размечтался о девчонке-соседке. Настей звать. И вот результат. Из больницы вышел. Выписали. Сказали, дома долечишься. Подумаешь, какой нашелся. Всего-то ребро сломал, легкое ребром пробил. А пациент из седьмой палаты хребет переломил, пьяным с пятого этажа сиганул, жить надоело и ничего не жалуется, дома лежит-полеживает, жена его заместо медсестры уколами потчует, услуги медиков нынче дороги, легче самому научиться уколы себе вкалывать, наркоманы же могут.