Читать «Путями истины. Сборник мистических рассказов и повестей» онлайн - страница 54

* * *

Это случилось в Сочельник, когда ткани мироздания особенно прозрачны и тонки. Они прозрачны не потому, что называемый людьми Иисусом готовился родиться именно в этот вечер. Будь так, ночь была бы полна особой болью. Нет, он знал, что Иисус был рожден совсем в другой день, в феврале, когда солнце еще не верит, что совершило поворот, дни дробятся осколками, а в груди по утрам болит и ломит. Однако в Сочельник так много молились звезде, что стал он прозрачен не только для звезд.

В такие дни Он особенно сильно ощущал, что осиянность лۥассаль приходит через него в этот мир. В тот вечер на него оглядывались прохожие, оглядывались жалобно, прося глазами, чтобы он узнал их, улыбнулся в ответ, осенил хотя бы прикосновением глаз своих. Оркестр, на предрождественское выступление которого он забрёл случайно, играл только для него, он видел, как музыканты нервничают и ждут только его одобрения. И он старательно хлопал, пока не ощутил, что эманации их музыки пробились, наконец, сквозь ауры Серединных земель и понеслись вверх. И он радовался, потому что узрел уже посмертие этих музыкантов. И было оно светлым.

Ему было и грустно и весело сразу, когда шёл он медленно по заснеженному городу мимо сияющих огнями детских горок, огороженных рукотворной ледяной стеной. Он слушал, смотрел и прощался сам с собой, потому что слишком многое вспомнил в этот вечер.

Он шел по дороге смертных, но не видел перед собой больше этой дороги. Она кончалась вон там, у последней горки, у сверкающих ворот в ледяной детский мир. Но не было больше его воли жить бессмысленной чередой дней.

Он видел, что в вышине Над ним, и в бездне Под ним, встали уже силы Света и Тьмы, ожидающие от него поступка, который качнет чашу весов. И, либо ясная душа лۥассаль устремится ввысь, либо чернота бездны распахнется для своего темного сына. И Азраил, проводник всех идущих, которого по ошибке называют ангелом смерти, уже стоял с мечом над колодцем миров, чтобы ни одна из сил не посмела нарушить свободу его выбора. И дорога перед ним лежала тонкая, как лунный луч, острая, как ребро меча. И теперь он знал, что так тонка плотность всего, пройденного им, человеческого мира.

Он шёл и не знал, сколько мгновений осталось ему ещё? Куда неумолимо несёт его время? И он хотел верить, что в небо…

Небеса были хмуро бесстрастны,

листья дрогли на ветке сухой,

листья вяли на ветке сухой,

В октябре октябрём безучастным

эта ночь залегла надо мной…

Эдгар По, «Ulalume»

Если ты никогда не бывал в Барнауле — ты не узнаешь его тайн. Но и достигнув этого города — не обольщайся. Глубины не обрести без риска утратить дыхание. Как наказание, как возмездие за разделённую боль, ты начнёшь узнавать его везде — в пересечениях улиц других, знакомых и незнакомых городов. Только его ты будешь ожидать теперь за каждым случайным поворотом. Он — вода, в которую можно только войти.