Читать «Путь к храму» онлайн - страница 170

Саша сидел молча, с испугом смотря на Мить Миттича, даже в алкогольном опьянении понимая, что в любой момент этот сумасшедший погромщик может выкинуть всё что угодно.

Мить Митичь нахмурился и грозно посмотрел на Сашу:

— Ты зачем пришёл?

— За Россию пострадать готов. За империю, за императора ... готов ... не жалеть живота своего — сбивчего залепетал пьяный мальчик.

— Грех. На всех вас грех лежит Грех передо мной. Неподъёмный грех, неискупный. Предали отца и мать мою, императоров, смерти предали. Грех, грех... как искупите? Каким страданием, каким подвигом? Готов искупить? Ты готов искупить свой грех передо мной? Мукою искупить? — невероятно раскрасневшейся Мить Митичь вплотную придвинулся к вконец оробевшему Саше.

— Г-г-г-гот-т-т-тов-в — у Саши зуб не попадал на зуб.

И тут огромная красная горячая масса Мить Митича, как-то неожиданно резво, с места, без всякого разгона и подготовки, словно гигантская жаба, подпрыгнув, с оглушительным липким чпоком накрыла Сашу. Саша чего-то кричал, дёргался, но ничего не мог поделать с навалившейся на него и расплющившей его неподъёмной тяжестью. Но мало того, что натужено сопящий Мить Митичь лежал на щуплом Саше, он ещё и совершал какие-то возвратно-поступательные движения вверх-вниз своим необъятным пузом, окончательно прессуя несчастного юношу.

Сознание быстро оставило страдальца. Когда же он, каким то чудом, на мгновение очнулся, то увидел, что шустрые адъютанты сноровисто его раздевают, грубо срывая рвущуюся по швам одежду, и переворачивают на живот, а тяжело дышащий Мить Митичь стоит рядом уже полностью голый. Не успел он сообразить, что происходит, как он оказался снова безжалостно вдавленным огромной тушей в пыльную обивку старого дивана.

Окончательно он очнулся только под утро. Сквозь пыльные шторы пробивался свет нового дня. Он был голый, весь в синяках, голова раскалывалась, всё тело жутко болело, особенно невыносимо в области...

Одежды не было. Завернувшись в одеяло, Саша сел на кровать, поджал под себя ноги и заплакал. Он понял, что свершилось то, чего он так боялся — он таки попал под погром! Над ним надругались, обесчестили, насмеялись ... И кто знает, что ждёт его впереди? Может даже холокост! С этих черносотенцев станется, ведь он полностью в их власти.

Дверь открылась. Адъютант принёс одежду. Это была не его одежда. Это был какой-то чёрный мундир. Саша, хлюпая носом, оделся. Через некоторое время дверь снова открылась.

— Пойдём — раздался властный приказ.

Сашу привели в большую комнату. Вдоль стен по стойке смирно стояли одетые в чёрные мундиры молодцы. В кресле, под имперским стягом, монументально восседал сам Мить Митичь. Замершего от страха, Сашу поставили посреди комнаты прямо перед ним. Несколько молодцов забили в барабаны. Когда барабанная дробь кончилась, стоящий рядом с Мить Митичем адъютант, под писклявые звуки «Боже Царя храни» из антикварного патефона, зачитал указ о зачисление Саши в отряд адъютантов и награждение его крестом за заслуги перед Империей первой степени.