Читать «Путь к храму» онлайн - страница 158

Давно он не испытывал такого наслаждения. Беда была только в том, что эти облака быстро гасли. Но вторгшиеся в его квартиру люди ковырялись во всё новых и новых местах, оставляя за собой тёплый шлейф света, и он ему ничего не оставалось, как следовать за ними.

Наконец люди сгрудились вокруг трупа. Кружась в облаке быстро гаснущих пылинок, он видел, как они затаскивают тело в какой-то мешок. Скоро они потащили длинный куль прочь из комнаты. Не долго думая, он стремглав бросился вслед за ними, стремясь успеть, достигнуть труп раньше, чем он будет вынесен из тёплой пыли родной квартиры.

Сидя в своём бывшем теле, которое куда то везли, он с ужасом понимал, что теперь весь его мир сосредоточен только в нём, так как вокруг больше нет спасительного слоя опавшей с него при жизни трухи, который немного расширял пригодное для его существования пространство. Что теперь между ним и небытиём только истлевающие ткани родного трупа.

Он со страхом понимал, что он теперь во власти неразумной, не ведающей что творит, слепой материи. Грубых, бесчувственных, ничего не понимающих людей, которые могут с ним сделать всё что угодно. Более того, ему стало очевидно, что эти невежи именно что хотят с ним сотворить нечто ужасное. Наконец тело вытащили и потащили к какому-то железному окошку. Когда окно открыли, он ...

Нет слов, чтобы описать то состояния безнадёжности и ужаса, которые пронзили его. В окошке крематория, он узрел не бушующее пламя, а концентрированный, рвущейся к нему с безумной решимостью наконец-то с ним расправиться сгусток злобного мрака.

Он лихорадочно метался взад вперёд по родному трупу, даже иногда выскакивая из него на миг наружу, в стылую тьму, пытаясь докричаться, достучаться до глухих неразумных мужланов:

— Не надо! Не надо! Только не это. Оставьте меня в покое...

Но всё было тщётно.

По мере того как тело превращалось в пепел, он чувствовал только одно — как, неуклонно разрушаясь, быстро гаснет и холодеет единственный дающий ему возможность существовать источник тепла. Подобно тому, как сжимается светлое пятно от гаснущей свечи, мир который он мог воспринимать стремительно схлоповался в едва видимую точку, посреди густеющей тьмы. И вместе с исчезающим жизненным пространством, умирала его возможность мыслить и осознавать. Он замерзал, забывая и теряя себя, навсегда погружаясь в холод небытия.

Однако, когда эта казнь закончилась, он ещё не был убит окончательно, в каком-то еле живом, микроскопическом виде, почти бессознательно, он всё же ещё существовал, и его сознание, изредка, с разрывами, ещё кое-как спазматически пульсировало.