Читать «Птаха над гнездом Том 2. Презирая дымы и грозы» онлайн

Она возденет крылья-руки,

Как птаха над родным гнездом,

Чтоб в доме были

Дети, внуки

И были правнуки потом.

В. Фирсов

Глава 1. Война ушла на запад

Наедине с неоконченной войной

Война отступила не сразу…

Немцы никак не хотели выпускать из когтей захваченные земли. Они вывезли с них все, съели все, разорили все, что могли. Перечислить все сделанные ими опустошения невозможно. Если даже рабочие руки вывезли, так о чем еще говорить… Их теснили наши войска, а они еще и еще находили, за что зацепиться и что утащить в свое логово.

Но вот фронт приблизился к Славгороду настолько близко, что им пришлось отодвигаться от него, увозя свои тыловые манатки обозами. И тут они опять пустили по домам загонщиков — решили добраться до мужчин, которые по разным причинам избежали мартовского расстрела. Ничего не подозревающие, полагающие, что взаимопонимание с оккупационной властью достигнуто, эти мужчины легко попали под дула автоматов — их забрали с мест, где они обязаны были работать. Арестованных, среди которых опять оказался Борис Павлович, закрыли в кутузку, объявив, что волноваться не надо, что их не расстреляют, а заберут с собой в Германию. Родных, которые к вечеру узнали о новой беде и пришли покормить задержанных, к ним не допустили.

Мужчины, неожиданно снова оказавшиеся то ли в плену, то ли под арестом, понимали, что на самом деле у немцев просто некому их расстрелять на месте, а то бы они не задержались с этим.

Борис Павлович по этому поводу рассказывал: «Когда немцы окончательно отступали, то руководствовались приказом Гитлера: “Оставляйте после себя лунную поверхность, за последствия я сам отвечу”. И они убивали население и сжигали села. Этим занимались не передовые части, а карательные отряды, где в основном были не немцы, а калмыки, власовцы и разные другие запроданцы, предатели». Рассказы Бориса Павловича о войне превратились в генетическую память его семьи, сейчас без них эту книгу нельзя было бы написать.

Так вот тогда вызывать карателей немцы уже не успевали, а допустить, чтобы кто-то ушел от них живым, тем более пополнил ряды наступающей Красной Армии, не хотели.

То, что по дороге немцы все равно постараются их истребить, задержанные понимали без сомнений, поэтому с первых мгновений единодушно решили, что надо либо всевозможными ухищрениями тормозить продвижение обоза на запад и поджидать приближения фронта, либо бежать навстречу своим.

Как бы то ни было, но в один из дней тыловые части немцев потянулись по центральной дороге на запад и скрылись со своим барахлом за горизонтом. Увы, они увозили с собой около сотни славгородцев, в том числе мужа Прасковьи Яковлевны.

Такого еще не было в ее жизни, чтобы она оставалась совсем одна, причем с малым ребенком и больной бабушкой на руках, да еще — исполненная тревоги за угнанного в плен мужа, за братьев. На нее свалились обязанности, которые самостоятельно нести она не умела, и просто сходила с ума, думая, чем им кормиться, во что одеваться, чем обогреваться да обстирываться. На это уходили все ее силы. А ведь еще предстояло делать запасы на зиму, искать и заготавливать какое-то топливо. Откуда, как, с чего — если теперь у нее не было ни пчел, ни коровы, никакой живности?