Читать «Прощальный подарок Карла Брюллова» онлайн - страница 66

«Ах ты старый, похотливый дурак», – думал Никита, выслушивая путаные, противоречивые заявления Пичугина.

Искренние отношения? Связался с молодой девицей за спиной у жены, а сам об искренности толкует.

«Люди, люди, есть ли среди вас порядочные?» – вздыхал разочарованно Никита, но информацию Пичугина к сведению принял.

Глава 10

7 ноября 1972 года, Ленинград

– Товарищи, мне радостно отметить, что мы, художники города-героя Ленинграда, как и весь советский народ, с честью и достоинством встретили пятьдесят пятую годовщину Великой Октябрьской революции! Группой художников города, в том числе и мною, была разработана и воплощена в жизнь единая концепция убранства всех четырнадцати районов города, и была она выполнена на должной высоте, товарищи! И эта маленькая задача, как и те масштабные большие задачи, поставленные перед советскими художниками, как и перед всем советским народом на двадцать четвертом съезде партии, задачи, поставленные партией и правительством, важные, грандиозные, задачи свободного творца, не скованного капиталистическими и буржуазными предрассудками! Задачи по отражению нашей с вами социалистической действительности должны быть выполнены с полной отдачей, с приложением всех наших талантов, сил, возможностей!

Слова Михаила Андреевича Пичугина звучали горячо, искренне, и сам он, собранный, подтянутый, с искрящимися глазами, словно рвущийся с трибуны в жизнь, был истинным воплощением советского художника. Член Союза художников, лауреат нескольких государственных премий, в недалеком будущем, вероятно, председатель Ленинградского отделения Союза, признанный мастер социалистического реализма, представитель прославленной династии ленинградских художников, кто же, как не он, должен был выступить на торжественном заседании, посвященном пятьдесят пятой годовщине Октябрьской социалистической революции?

Но, судя по некоторым кислым лицам в зале, думали так не все. И Любовь Георгиевна Пичугина ревниво отмечала про себя эти лица, чтобы потом обсудить с мужем, кто именно был недоволен его выдвижением и успехом.

Торжественное заседание, наконец, закончилось, и начался концерт. Лица гостей, собравшихся в зале, повеселели, оживились, а Любовь Георгиевна потеряла к происходящему всякий интерес.

Любовь Георгиевна была молода, ей не исполнилось еще и тридцати пяти, и красива, но ее строгое лицо и серьезное выражение глаз прибавляли ей возраста. Даже модное кримпленовое платье с большим белым цветком на плече смотрелось на ней слишком солидно. В ее правильном облике не хватало легкомыслия и изящества, она выглядела слишком скучно и пресно.

– Ну что, Любочка, как я выступил? – протолкавшись к жене в антракте, спросил вполголоса Михаил Андреевич.

– Молодец, Миша. Искренне, политически грамотно. Жуков из горкома тебя определенно отметил.