Читать «Прошу, убей меня! (Please Kill Me)» онлайн - страница 304

В общем-то, на этом все и кончилось. Я пожила несколько дней у менеджера Игги и потом улетела домой. Я не злилась. За всем, что происходило, я честно наблюдала со стороны – от начала и до конца. Клево было, что я сумела заинтересовать Игги. Клево, что он взял меня с собой. Но в результате мне стало очевидно, что слава и известность вовсе не так уж хороши.

Честное слово, я жалею этих людей. Слава – это тюрьма.

Давление со стороны окружающих

Интервью с Дэнни Филдсом, пленка 1, 5 января 1994 года, Нью-Йорк.

Дэнни Филдс: В день, когда я встретил Энди Уорхола – именно в этот день, именно в течение этих двадцати четырех часов, – он был на пике известности. Его банки «Campbell’s Soup» попали на первую полосу New York Times. Я могу точно назвать день вечеринки, на которой я его встретил, потому что в этот день на первой полосе New York Times были напечатаны в ряд уорхоловские консервные банки. Не помню, какой там был заголовок – то ли «Новое течение в искусстве», то ли «Искусство будущего – или настоящего?»

Когда я пришел на тусовку, Энди сидел на диване с Джерардом Малангой и Айви Николсон, тогдашней «девушкой года» в Vogue. Айви Николсон напилась и стала ползать по полу перед Энди. Она как-то извивалась и лапала Энди за ноги – клала руку ему на колено и говорила: «О Энди, Энди, я люблю тебя!» Не знаю, просила она сняться в его фильме или нет. Наверно, да. Наверно, так: «Я тебя люблю зпт дай мне сняться в фильме».

При этом Энди пытался ее оттолкнуть ботинком – он сидел нога на ногу – и каждый раз, когда она хватала его за коленку, он откидывал ее, типа: «Пшла вон!» Она была как надоедливая собачонка, которая пристраивается трахнуть твою ногу. И вот Айви отошла к окну, опустила раму, залезла на подоконник и перекинула ногу наружу. Потом высунула туда голову. Потом еще руку – вылезала из окна.

Все типа просто смотрели на нее, но я испугался, что она спрыгнет. Подошел к ней и сказал: «Не надо. Не делай этого, спускайся обратно, все будет нормально». Она слезла с подоконника, я приготовился, что сейчас народ скажет: «Да ты герой, ты спас ей жизнь».

Энди и сказал: «Ну, зачем ты это? Пусть бы прыгала».

Я подумал: «Да, нервы у них гораздо крепче, чем у меня».

Воскресное утро

Интервью с Дунканом Хана, пленка 3, 3 мая 1994 года, Нью-Йорк.

Дункан Хана: Раз в воскресенье утром – я еще жил на Пятой авеню, один, значит, это был год семьдесят четвертый – звонит мне Дэнни Филдс и говорит: «Слушай, Нико сегодня приезжает. Присмотришь за ней? Она такая утомительная. Я просто уже устал от ее штучек. Я дорожу ей как другом, но это просто уже слишком».

Я сказал: «Шутишь? Сейчас буду».

В смысле – Нико, она же живет на Ивисе, ее уже никто и не надеялся еще раз увидеть. Она, типа, уехала. Так что я сказал: «Да».

Я гоню туда, появляется Нико в своих африканских халатах и всем таком. Дэнни меня предупредил, что она пристрастилась к опиуму. С Кевином Эйрисом на том островке она вообще жила в постоянном замутнении. Сама она вся была в колокольчиках и пачулевом масле, пухлая и веселая. Но все-таки… В смысле, круто ведь, верно? Она – Нико. Дэнни сказал, что у него какие-то дела, так что мы остались вдвоем. Я крутил ей записи, новые группы и все такое. Она очень чувствительная. И ей нравилось, точно, потому что все было для нее новым. Ну и мне тоже – типа кручу диски для самой Нико. Я сказал: «Тебе, наверное, понравится Roxy Music». И Нико медленно ответила таким глубоким грудным голосом со своим фирменным акцентом: «Я… не… знаю… кто… они». Я сказал: «Ну, Roxy Music, они… вот смотри, этот чувак, Ино. Говорит, что ты – лучший голос за всю историю рока». Она спросила: «Как его зовут?»