Читать «Простудятся в траве босые осы...» онлайн - страница 13

* * *

Не искушай законы Ома – Не лезь в электросеть рукой. Блины твои всё больше комом. Слоны ушли на водопой. И дымен дом, и все ли дома, И мёрзнет холод у парома, И не в запой, так на покой Ушёл паромщик ломовой. И против лома – нет облома.

* * *

А что посеял – то и жнёшь!.. Дворняга уличный, гаврош Сырых садов, канав, заборов, Сеней простудных, коридоров, Где в кровлях дыр не перечтёшь, Он здесь везде, он в души вхож, Он – как сквозняк И ты сдаёшься, И сознаёшь, И сознаёшься: Цена твоим усильям грош, Когда свобода листопада, И сутемь, и тепла не надо, И задышал ноябрь на ладан, И что посеял, то и жнёшь.

* * *

О, не стоящее на месте настоящее: Ни удержу, ни передыху нет! И будущего нет – лишь уходящее Мелькнёт, толкнёт, освищет – И привет. И только в прошлом мы свои, мы дома. И странствуя меж хламом и старьём, С тоской и удивленьем узнаём, Как много нам внове и незнакомо. И первая любовь – жива, живёт, И как и ты, удивлена немного, И судят нас, но грустно и нестрого, Полынная заросшая дорога И тот подъём, И этот поворот, Где можно всё вернуть, Догнать, успеть И не о чем рыдать и сожалеть.

* * *

Мы слышали сову: встревоженные совы До поздних петухов вносили свой протест. Они пеняли нам, что не готовы Мы, уходя, оставить всё, как есть. И мы смогли понять высокогорность горя, Совиную тоску и сообразье бед Со множеством беды, когда доцвёл цикорий, Сопрел пырей и высох бересклет. Смогли понять – но не могли вернуться К началу, где исход ещё не предрешён, Где призрачность надежд, любви и веры усталь Пока лишь впереди, всего лишь дальний звон. Но было нам тревогу, несогласье, Тоску и боль – с судьбой соотнести. Земля в пути. В пути и верит в счастье! Не помешай Себя ей обрести.

* * *

И снова торжествует – протоплазма!.. Ещё не зная слова, но уже Сочувствуя невспыхнувшей душе, Раскручиваясь жадно и непраздно, Она надёжных ищет сторожей Для будущих деяний, Движений в предстоящем сонме лет, Которым нет ни формы, ни названий, Поскольку слова нет – и речи нет. Но движима инстинктом и любовью Бог весть кого неведомо к чему, Своей сырой, прекрасной красной кровью Она дорогу высветит уму. И поклоняясь запахам и звукам, Цветам во сне и цвету наяву, Ты распахнёшь со скрежетом и стуком Глухую дверь – и ступишь на траву И удивишься: – Надо же! Живу.