Читать «Продолжаем работать (рассказ)» онлайн - страница 3
Сергей Владимирович Чекмаев
Три часа на линии поддержки кого угодно мизантропом сделают.
– Тяжело, систер? – посочувствовал Марс.
– Знаешь, меня всё время спрашивают в чате… местные, неместные, короче – все… Мол, что вы, русские, всё время лезете со своей помощью? У себя-то только разгребли, а притащились Евросоюз спасать.
– Мы как в том кино, Эли. Русские войн не начинают, они их заканчивают. Вот мы и пришли заканчивать.
– И с кем у нас война?
– А ты как думаешь? Не с этими же дурачками, что вон у ограды митингуют, а по ночам тишком пытаются серверную взломать…
– С вирусом?
Марс молчал, хитро поглядывая на меня. Я не выдержала.
– Ну? Колись. С местными?
– Война не с вирусом, Эли. Со страхами, обычными человеческими страхами, что рождают чудовищ.
Никто не ожидал, конечно, что “Симулайф” вдруг наберёт такую популярность. Два независимых разраба из Томска, Аркадий Фролов и Стас Баковский, скорее со скуки написали VR-симулятор обыденной жизни. Надеваешь очки и идешь в магазин, кормишь голубей в парке, прогуливаешься по набережной или бежишь домой под проливным дождём.
И всё.
В игре не было ни сюжета, ни идеи. Просто бесконечный, повторяющийся День сурка обычного человека. Симулятор бессмысленной ходьбы.
Игру купил издатель, не из самых крупных, и начал продавать на всех площадках, как курьёз. Посмотрите, мол, какая у вас может быть скучная жизнь. Лучше живите ярко и не делайте так.
“Симулайф”…то есть тогда он ещё так не назывался. Разработчики изначально назвали игру “Прогулкой” или просто – “Симулятом.” Так вот, проект поначалу даже не особо заметили. Профильные сайты написали по паре ёрнических рецензий, кто-то мимоходом похвалил за красивую картинку и почти сюрреалистическое ощущение застывшей реальности.
Потихоньку создатели прикручивали в “Прогулку” новые места, локации – столь же нарочито неоригинальные. Магазин шаговой доступности, автобусная остановка, пустырь, заброшенный сквер.
И тут грянул COVID.
Нет, все помнят, что опасность осознали не сразу. Что взялись за него дружно, но немного вразнобой: где-то жёстко, а где-то – спустя рукава. Мол, само пройдёт.
И даже через полгода, в апреле, карантин ещё не успел надоесть, хотя в новостях уже было всё: очереди из “скорых”, срочно возведённые инфекционные корпуса, чёрный пластик мешков для трупов.
Простые жители пели хором с балконов, хлопали медикам. Записывали онлайн-уроки, привыкали работать на удалёнке и учить детей дистанционным методом. Государственные сервисы по всему миру рванули в цифру, местами они сильно в этом отставали от привычного нам в России уровня. Иногда нас просто оторопь брала – неужели в начале третьего десятилетия 21 века можно быть такими дремучими? Впрочем, это был просто культурный шок. Привыкли дома к цифровой среде…
Были и протесты, куда без них. Заражённые назло выходили на улицу – “потому что нам надо”, пациенты с подозрением на ковид-19 сбегали из больниц.
Беда пришла, откуда не ждали. Летом.
Когда кривая заражения в странах ЕС пошла на убыль и власти начали осторожно снимать ограничения.