Читать «Продана» онлайн - страница 38
Ребекка Брук
Я вылез из душа и вытерся. Слишком устав, чтобы искать пижаму, я упал в постель голым, мечтая о всех тех вещах, которые я хотел бы сделать с Еленой.
Глава 8.
Прошло почти две недели с тех пор, как Доминик решил отдать меня в уплату своего долга. В самом начале я думала, что моя задача в качестве жены — делать всё, что он попросит, но Эштон считал своим предназначением убедить меня в обратном. Каждый день он показывал мне что-то новое, чего я считала себя недостойной, потому что не заслуживала этого. Часть меня всё ещё задавалась вопросом, а что если я действительно заслуживаю кого-то лучшего, чем Доминик? Конечно, я не была достойна такого мужчины, как Эштон. Я знала, что реальная причина почему он уделял мне столько внимания, — его ненависть к действиям Доминика. Эштон тот тип мужчин, который может получить любую женщину, которую захочет. Но я не глупая. Я не была ему нужна, и он не хотел видеть меня в своём будущем.
Первые сутки можно было описать словом «неловкость». После двух моих срывов, которые были совершенно неловкими, я не ожидала, что он поцелует меня в макушку. Да, это могло означать, что он хотел успокоить меня, но снова-таки, я и предположить не могла, что простой поцелуй ускорит наплыв охвативших меня чувств. Утонув в них с головой, я выбежала из комнаты, словно идиотка. После этого инцидента не было никакого шанса, что Эштон снова прикоснётся ко мне. Не то, чтобы я думала о повторении, конечно.
Конечно, я думала о повторении. Мой мозг был заполнен мыслями о его губах на моих. Моё воображение разыгралось, как и тогда, когда я была молодой девчонкой. Могу ли я выдержать то, что с каждым днём мне всё больше и больше становится очевидно, насколько он сексуален?
Но с этими мыслями пришло и осознание вины. Вины из-за того, что на такие мысли у меня не было права. Моим мужем был Доминик. Было неправильно так страстно желать другого мужчину.
Ни разу за две недели Эштон не упоминал об инциденте, произошедшем тем вечером, и не пытался повторить его. Я иногда думала, что отношение Доминика ко мне было ошибкой, и сомневалась, что наберусь храбрости чего-то уверенно потребовать, когда вернусь домой. Но я впитывала всё, что давал мне Эштон, зная, что его внимание — лучшее, что я получала.
Но было и то, от чего я не хотела отказываться по возвращению домой. Например, уборка после ужина, или пропуск нового фильма, потому что Доминик не захотел взять меня с собой. Я становилась более независимой. «Наберись храбрости» — так говорил Эштон. Мелочи, вроде выбора блюда на ужин, или фильма, который мы будем смотреть, давались легче, чем раньше. Эштон даже взял меня на ужин в один из его ресторанов и познакомил со своими сотрудниками.
Моим первым чувством была паника. Доминик без проблем мог объявить о своём недовольстве нашим совместным ужином на весь ресторан. Если на то пошло, я изо всех сил пытаюсь вспомнить время, когда мы ели не спеша. Доминик всегда сидел от меня настолько далеко, насколько это было возможно, уделяя больше внимания официанткам, чем мне, и не стеснялся этого. Нередко флиртовал с ними, даже просил номер телефона, а иногда оставлял им свой. Это смущало их и заставляло задаваться вопросом, кем ему прихожусь я, хоть я и сидела напротив с таким же обручальным кольцом на пальце, как у него. Я никогда не заказывала еду сама. Если мне не понравилось заказанное им блюдо, я знала, что надо сидеть тихо. Однажды, вскоре после того, как мы поженились, я совершила ошибку, высказавшись, и в ответ он посыпал перцем всю мою еду и заставил меня съесть это. Мне удалось проглотить лишь около четырёх кусочков прежде, чем извиниться и выйти в туалет. Там меня вырвало, за что я была наказана, когда мы вернулись домой.
