Читать «Приключения Оливера Твиста (адаптированный пересказ)» онлайн - страница 98

– Пренеприятная штука – ждать влюбленных к ужину! – сказал мистер Гримуиг, просыпаясь и сдергивая с головы носовой платок. – Но, похоже, все позади и мы можем сесть за стол. Однако, вначале я возьму на себя смелость поцеловать невесту. Ведь вы невеста, милая Роз?

Не теряя времени, мистер Гримуиг вскочил с кресла и поцеловал зарумянившуюся девушку. Его примеру, оказавшемуся заразительным, последовали доктор и мистер Браунлоу. Кое-кто потом утверждал, что это Гарри Мэйли первый подал пример в соседней комнате.

– Оливер, дитя мое, – спросила миссис Мэйли, – почему ты плачешь?

Оливер смотрел на Роз и Гарри, и в глазах его действительно стояли слезы.

– Бедный Дик умер! Он не дождался меня… – прошептал Оливер так, чтобы счастливые влюбленные не слышали этих печальных слов.

Глава LII

Последняя ночь Феджина

Зал суда был битком набит людьми. От перил перед скамьей подсудимых и вплоть до самого дальнего уголка на галерее все взоры были прикованы к одному человеку – Феджину. И ни на одном лице – даже у женщин, которых здесь было множество, не читалось сочувствия: только всепоглощающего желания услышать, как его осудят.

Феджин стоял, одну руку опустив на деревянную перекладину, а другую поднеся к уху и вытягивая шею, чтобы отчетливее слышать каждое слово судьи, обращавшегося с речью к присяжным.

Затем присяжные придвинулись друг к другу, чтобы обсудить приговор. А спустя несколько томительных минут в зале наступила мертвая тишина. Оглянувшись, Феджин увидел, что присяжные повернулись к судье. Сейчас будет произнесен приговор… Но нет, они попросили разрешения удалиться. Феджин всматривался в лица присяжных, когда один за другим они выходили, будто надеялся узнать, к чему склоняется большинство; но это было тщетно.

Снова он поднял глаза к галерее. Кое-кто из публики закусывал, кто-то обмахивался носовыми платками, так как в переполненном зале было очень жарко. Какой-то молодой человек зарисовывал лицо Феджина в маленькую записную книжку.

Наконец, раздался возглас, призывающий к молчанию, и все, затаив дыхание, устремили взгляд на дверь. Вернулись присяжные. И вновь он ничего не смог угадать по их лицам: они были словно каменные.

Спустилась глубокая тишина… ни шороха… ни вздоха… Виновен!

Зал огласился громкими криками, повторявшимися снова и снова. Это был взрыв радости толпы, ликующей при вести о том, что Феджин умрет в понедельник.

Шум утих, и его спросили, имеет ли он что-нибудь сказать против вынесенного ему смертного приговора. Вопрос повторили дважды, прежде чем Феджин его понял.

– Господа, я старик… безобидный старик… – прошептал он и умолк.

Его повели через комнату, находившуюся под залом суда, где арестанты ждали своей очереди. Потом сопровождающие увлекли его по мрачному коридору, освещенному несколькими тусклыми лампами, в недра тюрьмы.

Здесь его обыскали, а потом отвели в камеру для осужденных и оставили одного.

Он опустился на каменную скамью, служившую стулом и ложем, и попытался собраться с мыслями. Но в голове непрерывно крутились слова судьи: быть повешенным, за шею, пока не умрет… Быть повешенным за шею, пока не умрет…