Читать «Призрачно всё...» онлайн - страница 97

Неумолимо приближался день выписки. Василиса Павловна как-то утром намекнула, что неплохо бы с мужем переговорить. Вышагивая по коридору, Акулина неожиданно замерла в нескольких шагах от туалета.

«А мне придется с этим извергом… Боже!»

При мысли о том, что рано или поздно ей придется разделить постель с пропоицей-мужем, кровь новоявленной Акулины отлила от головы, вызвав острое кислородное голодание жизненно-важных структур мозга. Женщина вновь очнулась лежащей на своей койке в палате. С той лишь разницей, что теперь над ней склонились доктора-анестезиологи.

— Может, в палату интенсивной терапии ее? — прошелестело над головой подобно майскому ветерку в клейкой тополиной листве.

— Нет, только не в ПИТ! — хрипло отреагировал доктор Изместьев. — Мне уже скоро выписываться. Обыкновенный обморок от духоты, не более. Обещаю, больше не повторится.

— Вас, сударыня, никто не спрашивает, — сказал, как отрезал, тот, кто в этот момент измерял на ее руке давление. Широколобый, в роговой оправе и греческим носом. — Откуда у вас медицинские познания? Нахваталась с бору по сосенке… А туда же, в профессионалы метим.

— Нет, не нахваталась! А учусь заочно в медакадемии, на лечфаке, — прошептала на одном дыхании «сударыня», вызвав замешательство в рядах эскулапов. — На днях фармакологию завалила. Собираюсь косметологом работать.

— У-у-у, косметология… — широколобый подняд глаза к потолку, обнажив острый, отчего-то подрагивающий кадык. — С какой это стати мединститут академией стал?

— Он еще не стал, — пояснила «сударыня», приподнимаясь на локтях. — А только еще станет в девяносто — каком — не помню — году.

Широколобый взглянул многозначительно на коллег, поднялся, и когорта в белых халатах вскоре покинула палату.

Я выхожу из игры

Он был уверен, что в прошлой жизни был рекой… Возможно, быстрым ручьем. Уверенность эта крепла по мере постижения новых вершин в психотерапии.

Река, ручей — это нестабильность, переменчивость характера, вспыльчивость. И — многообещающее начало всего. Перспективы, взлеты, ширь, размах, всплеск чувств. Всего этого он в последнее время побаивался все больше, и старался избавиться. Пора, коллега, пора…

В будущей жизни Ворзонин видел себя огромным живописным озером с неподвижной водой. Путь от ручья к озеру — обретение стабильности, уверенности, постоянства. Это его путь. Есть, к чему стремиться.

То, что прошлая жизнь была, а будущая непременно будет, Ворзонин не сомневался ни на минуту. По его глубокому убеждению, сложность психологической диагностики, собственно, и заключалась в одном: понять, откуда и куда движется личность.

В этом прятались все мотивы ее поведения в настоящем. Кем личность была в прошлом, — особого труда для него, как для диагноста, не представляло. Но — кем ей суждено было стать в будущем, здесь все обстояло гораздо сложней. Здесь удачи чередовались с досадными провалами. Если «траекторию души», как он любил выражаться, ему удавалось «вычислить», то лечение любых заболеваний сложности не представляло. Именно любых, а не узко психических. Тут Ворзонин мог справиться с чем угодно: будь то лейкоз или СПИД, аденокарцинома желудка или гепатит С… Если пациент добросовестно выполнял все рекомендации доктора, то выздоравливал всегда. Другое дело, что не всем пациентам Ворзонин мог дать эти самые рекомендации.