Читать «Призрачно всё...» онлайн - страница 199

Голос принадлежал Ракетнице. Той самой, со слоистым подбородком. Как странно, что из всего автобуса живы остались лишь они двое! Он обернулся, но не увидел воспитательницы. Она его видела, а он ее — нет. Слышал только голос. Что он, щуплый подросток, мог сделать для страдавшей как минимум второй степенью ожирения женщины…

Он медленно продолжил свой путь.

Ни он, ни кричавшая вслед ему Ракетница не могли знать, что случится в следующую секунду. Наверное, в этой безоглядности людского существования, в этой неподдельности и искренности заключается какой-то высший смысл однократности каждой отдельно взятой человеческой жизни. Изместьев вдруг остро почувствовал, что окружавшие его люди жили как бы всерьез, лишь у него был выбор, была возможность репетиций, прогонов…

Хотя об этом он подумал уже потом, когда сзади грохнуло так, что тельце таджикского мальчишки вспыхнуло подобно сухому хворосту, брошенному в костер. Автобус взорвался, поставив жирную точку в судьбе Кохабера и «необъятной» воспитательницы.

Ты украл моего мужа!

«Все следы замету. Все люки задраю. Задрапирую так, что комар носа не подточит! Все в моих руках! Этот шанс надо использовать. Никто ничего не вспомнит. Как будто так и было, всегда… И так будет! Как обрадовалась мама Марины Гачеговой! Она уже не чаяла увидеть свою дочь живой. А тут — доктор за руку привел. Девочка совершенно здорова, улыбается. Маме — как бальзам на душу. А подробности лечебного процесса помнить совершенно не обязательно. Короче, сию неблаговидную страницу жизни можно перевернуть. Все, кажется, прошло без последствий. И — слава богу».

Спустя несколько минут после того, как буквально вручил заплаканной и сильно осунувшейся матери ее дочь, Ворзонин понял, что в изматывающей череде неудач, кажется, намечается некое подобие просвета. Дальше путь его лежал через клинику, в которой он с трепетом узрел лежавшего под электродами коллегу. Боже правый!

Кинувшись к мониторам, через несколько секунд зарычал от злости: он сам их вырубил неделю назад за ненадобностью. Он разуверился в успехе, и выключил всю запись. Из-за этого процесс появления Изместьева в палате реанимации прошел совершенно незамеченным. Не было ни медсестер, ни санитарок: все в отпусках за свой счет. А кое-кто и рассчитался после того, как в клинику зачастила милиция. Ничего не поделаешь: придется с этим смириться. Ну и дела!

Во что бы то ни стало следовало сконцентрироваться на главном. Этот волчара, этот урод-лапотник, хоть и заставил доктора пережить несколько отвратно-блевотных минут, но свое обещание выполнил. Ничего, он начнет сначала, но никто ничего помнить не будет. Никто. Ничего.

Начать следовало так же, как и месяц назад. Без посредника — женщины в таком деле обойтись было практически невозможно. Пусть Ворзонин понял это не сразу, но когда понял, сразу же купил бутылку коньяка: это было настоящее открытие.