Читать «Преступления страсти. Жажда власти (новеллы)» онлайн - страница 153

– Ну и трудный же предстоит денек!

На рассвете 28 марта Дамьена привели на площадь де Грев. Внушительная толпа, собравшаяся за заграждениями, ждала казни с полуночи. «Крыши всех близлежащих домов, – пишет Барбье, – и даже дымоходы были облеплены людьми. Какой-то бедолага, а за ним еще и женщина даже упали на площадь, поранив других. Женщин вообще было достаточно, среди них немало – в изысканных туалетах. Они не отошли от окон и легко перенесли мученическую смерть осужденного, что не делает им чести». Другой историк отмечает, что «необыкновенно белая кожа приговоренного вызвала вожделение у некоторых присутствующих на казни дам».

Мадам де Помпадур была отомщена и снова могла свободно заниматься политикой. И в результате ее действий французский флот был уничтожен англичанами, которые к тому же захватили Бель-Иль. В Новом Свете Франция потеряла Канаду, а в Индии ее владения достались англичанам.

Семилетняя война кончилась ослаблением страны. «Франция, – писал Вольтер, – потеряла в этой страшной войне цвет нации, половину денег, флот и торговлю. Самолюбия двух или трех личностей оказалось достаточно, чтобы разорить Европу». Писатель, конечно, в первую очередь имел в виду мадам де Помпадур.

10 февраля 1763 года был заключен Парижский договор, закрепивший поражение и унижение Франции.

Из войны, обескровившей Францию, Австрию и Англию, выгоду извлек лишь прусский король – он вышел из нее победителем: маленькое государство заняло место среди ведущих европейских держав.

Мадам де Помпадур постоянно ошибалась в выборе генералов (и все возлагали вину за ослабление Франции на нее), продолжая тем не менее почитать себя великим политиком. Бездумность ее простиралась до такой степени, что она решила отпраздновать Парижский договор… как победу. По ее прихоти король, слабовольный, как и всегда, объявил трехдневные торжества и приказал установить на площади Людовика XV (ныне площадь Согласия) свою конную статую (она была настолько тяжела, что потребовалось семь кранов, чтобы водрузить ее на пьедестал).

А неугомонная маркиза тем временем заинтересовалась «русским вопросом».

Она призвала к королю знаменитого шевалье д’Эона, известного тем, что никто не знал, мужчина он, который умеет мастерски переодеваться в женскую одежду, или женщина, которая принимает вид мужчины (сам-то он про себя, конечно, знал, что он мужчина, но помнил, что король Людовик на одном балу увлекся им, приняв за даму, и даже пытался ввести во грех). Это был совершенно идеальный шпион!

– Мосье д’Эон, я решил доверить вам исключительно важное поручение, – сказал король. – Вы знаете, что вот уже четырнадцать лет у нас натянутые отношения с русской императрицей Елизаветой. Они могут стать еще хуже, если государыня по совету своего любовника, Бестужева-Рюмина, – а он ненавидит Францию, – заключит союз с Англией. Надо помешать этому союзу и склонить Россию на нашу сторону. В этом и состоит поручение.

Кавалер д’Эон с изумлением выслушал его речь. Почему выбор пал именно на него?