Читать «Предрассветные сумерки» онлайн - страница 19

Полковник Аналитиков заговорил спокойно и уверенно:

— Мой лучший работник. Спокойна, уверена. Ни разу серьёзно не ошиблась. Её рекомендовал Сам Лорд. Проверки ничего не выявили. Ни тогда, ни несколькими годами позже, ни теперь. Если это и фальшивка, то очень-очень хорошая. Работала больше с Самим Лордом и на него, чем в отделе. Она была чем-то вроде личного аналитика или адъютанта. Скорее всего и тем, и другим одновременно.

— Ничего, — ответил начальник внутренней разведки.

— Ничего, — заметил начальник «13 отдела».

— Да-а, — протянул принц. — Просто уникум: никто ничего не знает, но было позволено работать. Хорошо работаем, господа. Остаётся удивляться, почему это повстанцы не свергли нас раньше этак лет на пять-семь. Просто замечательно, — его едкий сарказм прервал сигнал. — Да? — рявкнул он.

— Ваше высочество, — на экране появилось тёмноволосая голова его секретаря. — Начальник института генетики, майор Тиканеге. Впустить?

— Да, Милолика. Впустите её.

В кабинет вошла высокая до невозможности худая женщина. Уже немолодая, с морщинами, покрывавшими продолговатое лицо, крашенные в рыжий цвет волосы, стрижка классическое каре. Форма тёмно-синяя с оранжевыми вставками не очень хорошо сидела на ней. Женщина заговорила:

— Прошу прощение, ваше высочество, что опоздала, — у неё был сиплый прокуренный голос, да и кожа давно пожелтела, заставляя выглядеть много старше её лет. — Уточняла кое-какие факты у генетиков. Эта Мар Ильм настоящий феномен. Жаль, что её надо будет убить.

— Вы что-то узнали, майор?

— Да, ваше высочество, — она положила на стол папку, набитую бумагами. Никто не заметил, что в комнате осталась секретарь, и на её поясе против обыкновенного был закреплен лучник ручной модели. — Я не очень разбираюсь во всей этой генетике, у меня несколько иные функции. Вот мне тут написали, — она потрясла в руке листами, исписанными множествами химических и биохимических формул, — а здесь, — она указала на второй листок, — «перевод» на обычный человеческий язык.

— Да говорите же, — почти простонал полковник разведки.

Женщина глубоко вздохнула и начала:

— У неё необычное сочетание генов. Довольно редкое. Она совершенный воин… Дело обстоит так. Мы знаем, что она на половину корджианка. И это подтверждает генетический анализ. Там есть ряд специфических наборов хромосом, свойственных только Корджу. А вторая половина — принадлежит, скорее всего, селенийцу.

— Селена и Кордж… Да это в принципе не возможно. Вы лжете, — несколько голосов обрушились на неё с гневными криками. Медицинский институт не любили: они занимались многими непопулярными среди обычных людей исследований.

Она дала им выговориться и, словно ничего не произошло, продолжила:

— Шансы очень малы. Дети рождаются лишь в четырёх случаях из десяти. Половина из них умирает, не дожив и до года. Лишь троим из десятка выживших удается переступить через двадцатилетний рубеж. И только один из них сможет иметь потомство. Все они видят в тёмноте, как и большая часть корджиан, — она поморщилась. — Но эти дети те, кто выжил, имеют не только свой жизненный опыт, но и опыт родителей, которым те обладали на момент их появления на свет. Они обладают высоким уровнем интеллекта, быстро обучаются. И они аналитики от рождения. Они так устроены. Если собрать всё это, то наш майор прекрасно видит в тёмноте и обладает всеми навыками и знаниями своих родителей, которыми они обладали на момент её появления на свет, то есть она, скорее всего, являлась бы совершенным воином. Но есть одно маленькое «но», — простите за тавтологию, — её иммунная система. Там есть одна «прореха»: её ткани не могут восстанавливаться после довольно сильных ожогов, а организм не принимает продуктов генной инженерии и имплантацию инородных тел. Правда, здесь так же есть один маленький нюанс, это справедливо к имплантациям после двадцати пяти лет или серьёзного ранения. Но есть и плюсы. Она нечувствительно к ядам, кроме тех, что оказывают воздействие на нервную систему. И её почти невозможно убить. Она являет собой то, что Империя пыталась создать долгие годы. И она вдвойне опасно для нас: у неё врожденная ненависть к Соаха, которую для неё олицетворяем мы.